Ищите женщину - [8]

Он ничего не ответил. Рядом с его креслом на песке лежала газета. Он нагнулся, поднял ее и протянул мне. Это был последний ночной выпуск газеты Сан-Франциско.

— На четвертой странице, — сказал он.

Я нашел четвертую страницу и статью, где описывалось прибытие судна «Гуам» к Золотым Воротам в четыре часа дня. Жены моряков встречали своих вернувшихся героев, и оркестр играл «Калифорния, я возвращаюсь».

— Если хотите повидаться с миссис Дрин, то она в доме, — сказал Росситер. — Но мне кажется, что работа ваша закончена.

— Спасибо, — ответил я.

— И если мы больше с вами не увидимся, то прощайте.

— Вы уезжаете?

— За мной приезжает друг из Санта-Барбары. Он с минуту на минуту будет здесь. Мы с ним улетаем в Аламейду, чтобы узнать, сможем ли взять отпуск. Меня отпустили всего на сорок восемь часов, а я должен быть здесь завтра на предварительном следствии и на похоронах. — Говорил он отрывисто. И сам он как бы почерствел за ночь. Прошлым вечером он был открытым молодым парнем. Теперь же стал необщительным и неуязвимым.

— До свиданья, — сказал я и побрел по мягкому песку к дому. По дороге мне в голову пришла одна мысль, и я ускорил шаг.

* * *

Я постучал, и миссис Дрин подошла к двери, держа в руках чашку кофе, походка ее оказалась не слишком твердой. На ней был толстый шерстяной халат, подвязанный шелковым шнуром на талии. На голове — шелковая кепка. Глаза мутные.

— Хелло, — сказала она. — Я приехала сюда вчера вечером, поскольку не смогла бы сегодня работать. Подумала, что Джека не следует оставлять одного.

— Он, кажется, в порядке.

— Я рада, что вы так думаете. Не хотите ли войти в дом?

Я вошел.

— Вы сказали вчера вечером, что хотите знать, кто убил Юну, независимо от личности убийцы.

— Да.

— Ваше желание остается в силе?

— Да. А почему вы спрашиваете? Вы что-нибудь узнали?

— Не совсем так. Но я кое о чем подумал.

— Дело в том, что судебно-медицинский эксперт считает, что это несчастный случай. Я разговаривала с ним сегодня утром по телефону. — Она прихлебывала свой черный кофе. Рука, державшая чашку, непрерывно дрожала, как лист на ветру.

— Он может быть прав, но может и ошибаться, — сказал я.

Послышался шум мотора. Я подошел к окну и выглянул на улицу. На пляже остановился фургон. Из него вышел морской офицер и направился к Джеку Росситеру. Росситер встал, и они пожали друг другу руки.

— Миссис Дрин, не попросите ли Джека на минутку войти в дом?

— Если он вам нужен. — Она подошла к двери и позвала Джека.

Росситер подошел к двери и нетерпеливо спросил:

— В чем дело?

— Войдите в дом, — сказал я ему. — И скажите мне, когда вы позавчера покинули корабль.

— Дайте подумать. Мы прибыли в четыре...

— Корабль прибыл в четыре, а вы нет. Я прав?

— Не понимаю, о чем вы говорите.

— Прекрасно понимаете. Это так просто, что вы никого не сможете ни на минуту ввести в заблуждение, особенно если он кое-что понимает в авианосцах. Вы вылетели на своем самолете на несколько часов раньше, чем корабль прибыл в порт. Думаю, вы попросили друга послать телеграмму, прежде чем покинуть корабль. Вы прилетели сюда, увидели, что ваша жена занимается любовью с другим мужчиной, приземлились на пляже и утопили ее.

— Вы с ума сошли! — Через какое-то время он сказал более спокойно: — Вы правы, я вылетел раньше. Это вы можете легко узнать. Я немного полетал, чтобы набрать летное время...

— А где вы летали?

— Вдоль побережья. Сюда я не прилетал. Это очень далеко. Я приземлился в Аламейде в пять тридцать. Могу доказать это.

— Кто этот ваш друг? — я показал через открытую дверь на морского офицера, стоявшего на пляже и смотревшего на море.

— Лейтенант Харрис. Мы с ним полетим в Аламейду. Предупреждаю вас, не делайте при нем никаких смехотворных обвинений, иначе пожалеете об этом.

— Я хочу задать ему всего один вопрос. На каких самолетах вы летаете?

— ФМ-3.

Я вышел из дома и пошел под горку к лейтенанту Харрису. Он повернулся ко мне, и я увидел на его рубашке эмблему летчиков.

— Доброе утро, лейтенант. Вы, наверное, много летали?

— Тридцать два месяца. А почему вы спрашиваете?

— Дело в том, что я тут поспорил. Может ли самолет приземлиться на таком пляже и взлететь снова?

— Думаю, определенный тип самолета может. Например, «Пайпер Каб». На таком самолете я бы попытался это сделать. Я разрешил ваш спор?

— Я имел в виду истребитель марки ФМ-3.

— Нет, на ФМ-3 этого сделать нельзя, — заверил он меня. — Просто невозможно. Приземлиться еще с трудом можно, но взлететь — никогда. Мало места и недостаточно твердая поверхность. Спросите Джека, он скажет вам то же самое.

Я вернулся к дому и сказал Джеку:

— Я был не прав, извините. Согласен с вами. Мне больше не стоит заниматься этим делом.

— До свиданья, Милисент, — сказал Джек и поцеловал ее в щеку. — Если сегодня вечером я не приеду, то буду здесь утром. Держитесь.

— И вы, Джек, тоже.

Он ушел, даже не взглянув на меня.

Итак, это дело закончилось так же, как и началось, мы остались наедине с миссис Дрин в комнате, думая, что же произошло с ее дочерью.

— Вы не должны были ему говорить то, что сказали. Он и без того достаточно пережил.

Ум мой работал быстро, но был ли в этом толк?