Иша Упанишада - [114]
Вместе с отказом от теории изначально совершенной человеческой природы нужно отказаться и от традиции безупречной внутренней совести, которая является отражением богоданного канона абсолютной праведности и неправедности. Если моральность представляет собой развитие, то и моральное чувство тоже есть развитие и совесть представляет собой не более чем деятельность морального чувства, а индивид сам становится судьей своих поступков. Если совесть – это божественный и непогрешимый судья, то она должна быть одинаковой у всех, однако нам отлично известно, что это не так: совесть индейца не находит ничего аморального в убийстве и пытке, а совесть современного цивилизованного человека яростно осуждает их. Даже совесть одного человека бывает ненадежной и капризной, изменчивой, принимающей непоследовательные решения под влиянием времени, места и обстоятельств. Мораль одной эпохи или страны отличается от морали другой эпохи или страны. Поэтому утверждение божественности или непогрешимости совести противоречит всему опыту. В обычных условиях человек должен руководствоваться своим моральным чувством не потому, что оно непогрешимо или совершенно, но потому, что моральное возрастание зависит от развития изнутри и по этой причине независимое использование «внутреннего контролера», когда он уже развился, является первейшей необходимостью.
Жизнь Божественная
Комментарий к Иша Упанишаде
Введение
Веда и Веданта – неисчерпаемые источники индийской духовности. Все индийские религии, все философские школы, религиозные течения – великие или малые, блистательные или малозаметные – осознанно или нет черпают жизненные силы из этих древних, но вечно струящихся вод. Сознательно или стихийно каждый индийский вероучитель вступает в резонанс с вибрациями, долетающими до него из этих далеких времен. Даршана, Тантра и Пураны, шиваизм и вишнуизм, ортодоксия или ересь – все они представляют собой лишь недостаточно понятую ведическую истину или же взаимонепонимание друг друга; все это страстные полупросветленные старания внести в наши жизни лучик того великого покоя и совершенного света и направить случайный проблеск на освещение нашего пути, сделать его перстом, указующим тайную и далекую цель наших исканий. Величайшие из наших современных умов – не более чем данники древних риши. Шанкара, который кажется нам великаном, обладал лишь малой частью их Знания. Будда забрел на боковую тропу в их вселенском лесу. Эти сочинения неведомой древности – как груди Вечной Матери Знания, которые питают последующие века, насыщая нас нетленной жизнью. В Ведах больше такого знания, чем в Веданте, в них знание щедро, практично и детально, но до нас Веды дошли на языке, который мы перестали понимать, зачастую их лексикон, в результате изменения смысла древних терминов, сбивает нас с толку как раз тогда, когда все кажется совсем легким и знакомым – система символов, ключа к которой мы лишились. Индийцы совсем не понимают Веды, европейцы систематизировали грубое непонимание их. Поэтому древнее знание Вед стало для нас чем-то вроде блужданий по темной пещере, в которую просто так не войти. Только в Упанишадах поток впервые выходит на открытую местность. Именно здесь он всего доступней нам. Но и этот поток протекает по лесным чащам и крутым горам, и мы можем подобраться к нему лишь в удобных местах, где редеет лес и расступаются горы. Здесь и возвели люди свои искусственные строения метафизической мысли и духовной практики, и обитатели каждого из них претендуют на контроль над всей рекой. Города свои они зовут Веданта или Санкхья, Адвайта или Двайта, Шиваизм или Вишнуизм, называют их еще сотней других имен, кичась тем, что именно им принадлежит путь, именно они обладают знанием. Но в действительности каждый из нас способен овладеть лишь крупицей знания Санатана Дхармы, ибо все мы понимаем Упанишады лишь в очень малой мере.
Упанишады становятся, на самом деле, понятней нам по мере хронологического приближения к нашему времени и современному языку – течение тем доступнее, чем удаленнее от истоков, когда воды с гор стекают на равнины и в низины. Но даже тайна этих более современных откровений не полностью открыта нам, и мы обманываем себя, полагая, будто все ясно поняли и больше нет нужды погружаться в глубины за их смыслом. Есть много золота в песке на дне реки, которое ни один человек и не подумал раскопать.
Иша Упанишада проще по форме и по выражению, нежели такие сочинения, как Чандогья или Брихадараньяка, которые содержат в своей символике – для нас туманной и бессмысленной, осуждаемой многими как нечто чудовищно запутанное по мысли и языку и абсурдное по сути – больше деталей древнего Ведического Знания. Язык этой Упанишады по большей части прост и легок, идеи, выраженные в ней, если их не вырывать из естественного контекста, представляются глубокими, но ясными и четко изложенными. Но даже в Ише подлинная суть заключительных строк есть книга за семью печатями для комментаторов, и я убежден, что неспособность понять эту кульминирующую ноту благородно развивающейся гармонии мысли привела нас к непониманию подлинного и полного смысла всей Упанишады. Мы понимаем, с большей или меньшей ясностью, смысл отдельных шлок, но их истинная связь и соотношение мыслей между собой упущены почти полностью. Мы ухватили некоторые разрозненные истины, но мы утратили целостность сути.
В сборник вошли письма Шри Ауробиндо, касающиеся различных аспектов его духовного учения и методов йогической практики. В первых четырёх разделах речь идёт, главным образом, о философских и психологических основах этого учения, в последующих семи – о методах духовной практики, а заключительный, двенадцатый раздел включает в себя и то и другое.
В данном сборнике представлены отрывки из писем Шри Ауробиндо к своим ученикам, в которых он отвечал на их вопросы. Эти отрывки собраны вместе и выстроены так, чтобы оказать некую помощь стремящимся понять и практиковать Йогу.
«Человеческий цикл» — один из фундаментальных трудов выдающегося индийского йогина, мыслителя и поэта Шри АУРОБИНДО (1872–1950). Это не философское сочинение, но скорее представленное на ментальном уровне глобальное и сверхсознательное видение Шри Ауробиндо истории человечества как эволюции Духа. Описаны последовательные стадии эволюции человеческого общества, исследуются различные возможности его развития в будущем. Появление духовного общества и восхождение человечества на более высокую стадию эволюции предстает не как утопия, но как реальность, стремящаяся к своему воплощению.
В настоящем сборнике из серии «Практика Интегральной Йоги» собраны высказывания Шри Ауробиндо на тему желания и его преодоления. Рассказывается о причинах возникновения желания и практических способах избавления от него, о желании в йоге, о пране, ее разновидностях и причинах ее искажения, о ложной душе желания и подлинной божественной душе в человеке, об истинных целях жизни и др.В сборниках серии, составленных из фрагментов работ Шри Ауробиндо и Матери, рассматриваются практические вопросы интегральной йоги, а также повседневной жизни с позиций интегральной йоги, ведь подлинная духовность – это не отвержение жизни, а искусство ее совершенствования.Мы надеемся, что эти публикации помогут вам по-новому взглянуть на себя и свою жизнь и сделать еще один шаг на пути саморазвития.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Махабхарата» – одно из самых известных и, вероятно, наиболее важных священных писаний Древней Индии, в состав этого эпоса входит «Бхагавад-Гита», в сжатой форме передающая суть всего произведения. Гита написана в форме диалога между царевичем Арджуной и его колесничим Кришной, являющимся Божественным Воплощением, который раскрывает царевичу великие духовные истины. Гита утверждает позитивное отношение к миру и вселенной и учит действию, основанному на духовном знании – Карма-йоге.Шри Ауробиндо, обозначив свое отношение к этому словами «Вся жизнь – Йога», безусловно, придавал книге особое значение.
Во второй том входят следующие произведения: «Кнульп», «Курортник», «Степной волк».Повесть «Курортник» (1925 г.) — плод раздумий писателя о собственной жизни, о формах и путях преодоления конфликта между Духом и природой, личностью и коллективом.Перевод с немецкого В. Курелла.Комментарии Р. Каралашвили.Герман Гессе. Собрание сочинений в четырех томах. Том 2. Издательство «Северо-Запад». Санкт-Петербург. 1994.
В повести «О мышах и людях» Стейнбек изобразил попытку отдельного человека осуществить свою мечту. Крестный путь двух бродяг, колесящих по охваченному Великой депрессией американскому Югу и нашедших пристанище на богатой ферме, где их появлению суждено стать толчком для жестокой истории любви, убийства и страшной, безжалостной мести… Читательский успех повести превзошел все ожидания. Крушение мечты Джорджа и Ленни о собственной небольшой ферме отозвалось в сердцах сотен тысяч простых людей и вызвало к жизни десятки критических статей.Собрание сочинений в шести томах.
Роман Дюма «Робин Гуд» — это детище его фантазии, порожденное английскими народными балладами, а не историческими сочинениями. Робин Гуд — персонаж легенды, а не истории.
Самобытный талант русского прозаика Виктора Астафьева мощно и величественно звучит в одном из самых значительных его произведений — повествовании в рассказах «Царь-рыба». Эта книга, подвергавшаяся в советское время жестокой цензуре и критике, принесла автору всенародное признание и мировую известность.Собрание сочинений в пятнадцати томах. Том 6. «Офсет». Красноярск. 1997.