Исчезновение - [9]

– Ты должна была смотреть за ним! – закричала Кэрис и так толкнула Френсис, что та отшатнулась, едва не упав. – Он что, погиб? Ты это хочешь сказать?

– Нет! То есть я… Я не знаю. Но я не думаю… Мы искали, искали, но не было никаких его следов – ничего вообще! Я думаю, он убежал, а потом потерялся. Ведь так же, так?

– Думаешь, да? Не знаешь, да? – Кэрис замотала головой, словно помогала себе подобрать слова, затем последовала пауза. – Я… Ты… Ты всегда само чертово совершенство, да? – заговорила она наконец, задыхаясь. – Упрекаешь меня, что я не могу позаботиться о своих выродках. А теперь вот ты куда-то ушла и одного потеряла, так просто! Потому что тебе, видите ли, «надо было отлучиться». И какая же причина? Завела нового мужика?

– Нет! Я… – Френсис тяжело вздохнула и продолжила: – Ты же знаешь, какой день был вчера. Я имею в виду… Я просто хотела немного побыть одна. Мне было нужно…

– Да что за день? О чем это ты?

– Так… День рождения Вин. Вчера был день рождения Вин, ты же прекрасно знаешь.

Исчезновение Вин стало переломным моментом в судьбе Френсис; тогда ее жизнь разделилась на то, что было до, и то, что стало после. Порой она забывала, что такое случилось далеко не со всеми, кто знал Вин. Хотя она полагала, что Кэрис должна была помнить день рождения своей сестры, так как именно она, будучи десятилетней девчонкой, принимала роды у матери прямо на кухонном полу. По кривой ухмылке Кэрис Френсис поняла, что дата ей ни о чем не говорила. Но теперь она еще больше ожесточилась, а лицо заметно потемнело.

– И это твое оправдание? Что ты продолжаешь киснуть из-за того, что случилось сто лет тому назад?

– Нет, это не оправдание. Просто я… – Френсис замялась, не зная, что сказать.

Кэрис свирепо вытаращилась на нее. Она была настолько зла, что какое-то мгновение не могла членораздельно говорить.

– Ты же знаешь Дэви, – виновато продолжила Френсис. – Он постоянно теряется. А теперь весь город выглядит совсем по-другому… Я думаю, он просто заблудился, вот и все.

Что-то промелькнуло в глазах Кэрис, но Френсис не успела понять, был ли это проблеск надежды, или же отголосок боли, чувства вины, или нечто совсем другое. Длилось это недолго – затем гнев ее вспыхнул с новой силой.

– Моли Бога, чтобы так оно и было, – сказала Кэрис. – И лучше не появляйся здесь без него, или я… – Кэрис замотала головой, плечи ее поникли. – Приведи его, слышишь?.. – забормотала она, покачиваясь. Затем уронила лицо в ладони и зарыдала.

Френсис, совершенно потрясенная, беспомощно уставилась на нее.

– Мне так жаль, Кэрис, – наконец заговорила она и, протянув руку, подалась к Кэрис, но та тут же подняла голову – взгляд ее не предвещал ничего, кроме угрозы.

– Убирайся с глаз моих долой! Иди и найди его! – свирепо процедила Кэрис.

Френсис отшатнулась и бросилась вон.

Когда она выскочила со двора, на крыльце соседнего дома номер тридцать четыре появилась Нора Хьюз, мать Кэрис и Вин. Неуклюжей походкой, тяжело переваливаясь (у нее был артрит), она двинулась навстречу Френсис.

– Как ты, Френсис? – спросила Нора, изобразив на лице присущую только ей невыразительную улыбку. – Ну и дела творятся, правда? Несколько домов в Долмитсе полностью разрушены. Слава богу, дом Оуэна невредим.

Френсис вздрогнула, что всегда бывало с ней при упоминании Оуэна, и молча кивнула. Приостановившись, она поняла, что не сможет сейчас разговаривать с бабушкой Дэви, и двинулась дальше.

– У тебя все в порядке? Как твои родные? – послышалось ей вслед.

– Да, все хорошо. Спасибо. Мне… мне кажется, Кэрис вас ждет, – забормотала Френсис, презирая себя за трусость.

Лицо миссис Хьюз вытянулось, и в это время в дверях появился мистер Хьюз, как обычно – грозный и непроницаемый. Френсис старалась не встречаться с ним взглядом. И теперь она ощутила нестерпимый стыд – ее вина была так велика, что о прощении не могло быть и речи. Ноги едва держали ее. Обескураженная, она вдруг осознала, что знакома с этим чувством, она испытывала его и раньше. Тротуар поплыл перед глазами, и вместо серой плитки и щебня она увидела детские ножки в пыльных ботиночках, удаляющуюся узкую спину и длинный хвостик белокурых волос, сияющих на солнце. «Вин», – прошептала Френсис, но только она моргнула, как серый тротуар обрел твердые очертания, а мать Вин все еще стояла и с тревогой смотрела на нее. Нора Хьюз по-прежнему была уверена, что ее дочь жива, но она была одинока в своем убеждении. И хотя не было ни тела, ни могилы, все, включая Френсис, знали, что Вин мертва. Был даже пойман человек, которого судили за ее убийство, а потом повесили.

Френсис поспешила назад в Спрингфилд, на случай если Дэви вновь там появится. Она просто не знала, куда еще пойти или что еще сделать. В городе повсюду царил хаос, и у нее в голове тоже. Ступни словно налились свинцом. На Холлоуэй земля качнулась у Френсис под ногами, она зашаталась и остановилась.

– Что с вами, дорогуша? – послышался незнакомый голос, и чья-то рука сжала ее руку. – Вы сегодня что-нибудь ели, а? Думаю, это легко исправить. Где ваш дом? Давайте-ка сядьте вот здесь.

Френсис вдруг показалось, что все это происходит где-то очень далеко. Перед глазами все закружилось. Она зажмурилась, и перед ней возникло бледное личико Дэви, точно такое, каким она видела его в последний раз. До ее слуха донеслось его бормотание: «Я с тобой». Ей нужно было взять его с собой, но она оставила его, и теперь единственной надеждой было, что он заблудился и сейчас находится где-то с незнакомыми людьми или же бродит совершенно один. В прошлом году на его день рождения она устроила для него первую в его жизни настоящую праздничную вечеринку – с бисквитным тортом «Виктория», а в качестве подарка была игрушка «Йо-Йо» и коробочка шербета. Дэви был потрясен, хотя так до конца и не понял, для чего это все, несмотря на все ее объяснения. Недель через шесть ему должно исполниться семь лет. В этот раз она хотела подарить ему рогатку, чтобы он смог защитить себя от нападений своих сверстников. Мысль о том, что за всю его короткую жизнь он всего лишь один раз по-настоящему праздновал свой день рождения, вызвала в ней почти физическую боль, которая разлилась по всему телу.