Исчезновение Стефани Мейлер - [5]

— Родители очень волнуются, — настаивал я. — С вашего позволения, мне бы хотелось самому убедиться, что все в порядке.

— Если вам нечем заняться, капитан, то обо мне не беспокойтесь. Вам всего лишь надо дождаться, когда вернется с дежурства мой помощник, Джаспер Монтейн. Он как раз этим всем занимался.

Старший сержант Джаспер Монтейн наконец явился. Моим глазам предстал здоровенный шкаф с выпирающими мышцами; вид у него был устрашающий. Шкаф рассказал, что вместе с родителями Стефани Мейлер ходил к ней домой. Они заходили в квартиру, ее там не было. Ничего подозрительного не замечено. Никаких следов борьбы, ничего необычного. Затем Монтейн объехал близлежащие улицы, искал машину Стефани, но тоже не нашел. Его служебное рвение простерлось даже до обзвона больниц и соседних отделений полиции — ничего. Стефани Мейлер попросту в отъезде.

Я хотел взглянуть на жилище Стефани, и он вызвался меня проводить. Она жила на Бендам-роуд, маленькой тихой улочке неподалеку от Мейн-стрит, в узком трехэтажном здании. Первый этаж занимала скобяная лавка, единственную квартиру на втором снимал какой-то жилец, а Стефани обитала на третьем.

Я долго звонил в дверь. Стучал кулаком, кричал, но все впустую: в квартире явно никого не было.

— Как видите, ее нет дома, — сказал Монтейн.

Я подергал дверную ручку; дверь была заперта на ключ.

— Мы можем войти? — спросил я.

— А ключ у вас есть?

— Нет.

— И у меня нет. В прошлый раз дверь открывали родители.

— Значит, зайти нельзя?

— Нельзя. Не хватало еще высаживать людям двери по любому поводу! Если вам так не терпится, можете сходить в местную газету и поговорить с главным редактором, он вам покажет сообщение, которое получил от Стефани в понедельник вечером.

— А сосед снизу? — спросил я.

— Брэд Мелшоу? Я его вчера спрашивал, он ничего особенного не видел и не слышал. К нему ломиться бесполезно: он повар в кафе «Афина», модном ресторане в конце Мейн-стрит, и сейчас на работе.

Но я не успокоился: спустился этажом ниже и позвонил в дверь этого Брэда Мелшоу. Никого.

— Я же вам говорил. — Монтейн со вздохом стал спускаться по лестнице, а я еще на минуту задержался на площадке, надеясь, что мне откроют.

Когда я тоже стал спускаться, Монтейн уже был на улице. Оказавшись в холле, я, пока он не видит, заглянул в почтовый ящик Стефани. Через щель я заметил, что внутри лежит письмо; мне удалось его подцепить кончиками пальцев. Я сложил письмо вдвое и незаметно сунул в задний карман брюк.

После нашего визита к Стефани Монтейн отвез меня в редакцию «Орфеа кроникл», переговорить с главным редактором газеты Майклом Бердом.

Редакция находилась в двух шагах от Мейн-стрит, в красном кирпичном здании. Снаружи оно выглядело вполне прилично, зато внутри оказалось обшарпанным.

Главный редактор Майкл Берд принял нас в своем кабинете. В 1994 году он уже жил в Орфеа, но я не помнил, чтобы мы с ним пересекались. Берд объяснил, что по стечению обстоятельств встал у руля «Орфеа кроникл» через три дня после убийства, а потому по большей части сидел, зарывшись в бумаги, и не появлялся в городе.

— Давно у вас работает Стефани Мейлер? — спросил я.

— Примерно девять месяцев. Я ее взял на службу в прошлом сентябре.

— Она хорошая журналистка?

— Очень. Благодаря ей газета вышла на новый уровень. Для нас это важно, ведь постоянно иметь качественный контент очень нелегко. Видите ли, в финансовом плане дела у газеты идут плохо: мы еще живы только потому, что мэрия бесплатно предоставила нам помещение. Люди сегодня прессу не читают, рекламодатели в нас не заинтересованы. Прежде мы были серьезной районной газетой, нас читали и уважали. А теперь с чего вы вдруг станете читать «Орфеа кроникл», если можете читать в сети «Нью-Йорк таймс»? Не говоря уж о тех, кто больше вообще ничего не читает и черпает информацию из фейсбука.

— Когда вы видели Стефани последний раз? — спросил я.

— В понедельник утром. На еженедельной летучке.

— Вы не заметили ничего особенного в ее поведении? Что-нибудь необычное?

— Нет, ничего такого. Я знаю, что родители Стефани волнуются, но я и им, и Монтейну, помощнику шефа полиции Орфеа, уже вчера объяснил, что поздно вечером в понедельник Стефани прислала мне эсэмэску, написала, что ей надо отлучиться.

Он вынул из кармана мобильник и показал мне сообщение. Получено в полночь с понедельника на вторник:

Мне надо на время уехать из Орфеа. Это важно. Я тебе все объясню.

— И с тех пор вы не получали от нее никаких известий? — спросил я.

— Нет. Но, честно говоря, меня это не тревожит. Стефани — очень независимая журналистка. Над статьями она работает в собственном ритме. Я не особо вмешиваюсь в то, что она делает.

— О чем она сейчас пишет?

— О театральном фестивале. У нас в Орфеа каждый год в конце июля проходит важный театральный фестиваль…

— Да, я в курсе.

— Так вот, Стефани решила показать фестиваль изнутри и готовит цикл статей на эту тему. Сейчас берет интервью у волонтеров, на которых держится фестиваль.

— И она имеет обыкновение вот так «исчезать»? — поинтересовался я.

— Я бы сказал, «отлучаться», — уточнил Майкл Берд. — Да, она регулярно бывает в отъезде. Работа журналиста, знаете ли, требует часто отрываться от письменного стола.