Is it Vengeance or Justice that you seek? (Что ты ищешь - мщения или справедливости?) - [17]

Ученик и учитель встали друг против друга. Секунда, и яркие лучи вырвались из палочек, разбросав отблески по стенам. В то время как Люпин использовал только безобидные заклинания, Гарри совершенно не сдерживал себя, используя весь арсенал знакомых ему заклятий, за исключением Непростительных, в частности Авады и Империуса. Круциатус сам по себе казался Гарри бесполезным. Тем более, его мать уже изобрела заклятье, действующее как электрошок, ведь Лили Поттер, урожденная Эванс, была и вправду легендарна в Чарах. Просматривая её работы между тренировок, он обнаружил, что его мать придерживалась таких же взглядов, как и сам Гарри, если речь заходила о войне. Одна из самых первых вещей, что она записала в свой дневник, было высказывание великого американского генерала Второй Мировой войны: “Цель войны не заставить вас умереть за свою Родину, а сделать так, чтобы за неё умерли другие”.

Смысл этой фразы был как раз тем, что «впечатывалось» в его мозг всё глубже с каждой тренировкой. Во время войны люди погибают, и это неизбежно. Для этого война и придумана, чтобы резко сократить население Земли, и он не может с этим ничего сделать, не может спасти каждого. Всё, что в его силах, это спасти как можно больше, а значит для этого надо закончить войну как можно быстрее.

Гарри быстро сокращал расстояние между ними, уклоняясь, уворачиваясь от летящих в его сторону заклятий только когда ничего другого не оставалось. Ремус пытался оттеснить Гарри, не дать ему продвигаться вперед, всё ближе к своему учителю, но этот поединок всё быстрее забирал силы у профессора Люпина. Всё очевиднее становился тот факт, что Гарри победит. Секунда, и из палочки Гарри вырвался чистый, ослепляющий свет, ударивший по глазам противника. За несколько секунд он преодолел разделяющее их расстояние, и вот он уже в футе от Люпина. Ещё секунда, Гарри быстрым отточенным движением одной рукой схватил запястье всё ещё ослепленного учителя, а другой сжал плечо противника, и вот профессор уже на земле. Сдавленный, полный боли и шока вскрик, и палочка выпала из его руки. Гарри легко поднял её, не убирая свою палочку, чей кончик был в опасной близости со вздрагивающим Люпином.

— Очень хорошо, мистер Поттер. Могу ли я получить свою палочку обратно?

Гарри молча протянул палочку, осмотрев её перед этим. Улыбнувшись кончиками губ, профессор взял предложенную ему палочку и убрал её прежде, чем повернуться к классу.

— Я думаю, на сегодня достаточно, — спокойно сказал Люпин. — К следующему уроку пусть каждый из вас подготовит ответ на вопрос: «Что бы вы сделали, оказавшись в такой ситуации, когда невозможно избежать битвы. Какая самая лучшая тактика ведения боя?» — это всё, можете идти.

Не говоря ни слова, Гарри быстро стал собирать учебники.

— Мистер Поттер, не могли бы вы задержаться? — Гарри напрягся, но, будто давая свое молчаливое согласие, сел на место.

Встретившись взглядами с друзьями, он просто кивнул, говоря, что все в порядке, и они вышли из класса.

— Так, о чем вы хотели поговорить, профессор?

— Хватит, Гарри, ты ведь знаешь, что не должен был называть меня так, — Гарри ничего не ответил, а Люпин грустно посмотрел на него. — Я всего лишь хочу…

— Не думаю, что сейчас подходящее время. Я знаю, что вы хотите сказать, но мне сейчас немного не до ваших извинений. Вы, война, Дамблдор и попытка угадать, когда волшебный мир соберется снова изменит свое отношение ко мне. Вы сами создали все это, а теперь просто терпите, это единственное, что я могу вам посоветовать.

Ремус был поражен ответом Гарри, но все-таки нашел в себе силы сменить тему.

— Я видел твои результаты СОВ, ты получил наивысший балл за всю историю проведения этого экзамена. Имея такие баллы, ты мог бы легко достичь самых вершин, так почему ты продолжаешь посещать мои уроки?..

— Знаете, это приятно, хоть когда-нибудь иметь более-менее компетентного преподавателя. И мне все еще предстоит много всего узнать, ведь человек не может знать всего, — Ремус лишь кивнул. — Увидимся в среду, профессор.

— Мистер Поттер, — в прощание склонил голову Люпин.

Выйдя из класса, Гарри заметил Рона и Гермиону и подавил тут же попытавшуюся появиться довольную усмешку от осознания того, что они ждали его.

— Что хотел профессор Люпин? — в голосе подруги слышалось беспокойство.

— Он хотел понять, смогу ли я его простить за то, что он сделал, а также почему я всё ещё посещаю его уроки, если баллы СОВ по ЗоТИ освобождают меня от этого.

— Так почему же? — с непониманием глядя на него, переспросил Рон.

— У нас, наконец, появился компетентный преподаватель по Защите за столько лет. В чём я точно уверен, так это в том, что человек не в силах знать всего. У Реддла было лишних пятьдесят лет, чтобы овладеть магией. Мое пребывание в армии, конечно, сократило этот промежуток, но этого недостаточно. Несмотря на все ошибки Ремуса, его умение быть оригинальным в обучении детей является одним из главных его достоинств. Я также сказал ему, что, возможно, мы сможем поговорить после того, как война закончится, и всё прояснить.

— Я горжусь тобой, Гарри, — улыбнулась Гермиона. — Такое взрослое отношение ко всему, что происходит.