Ириса и Ранагон - [2]

Он отнес женщину на вершину горы, где в углублении, похожем на жерло, он устроил свой ночлег и простую обсерваторию. Ощутив мягкую поверхность из плотно прибитого сена, женщина заворошилась. Ранагон подождал несколько часов, осматривая ее со всех сторон и оценивая эстетику каждой ее новой позы. Залечивать раны он не стал, поскольку не был уверен, как теперь, спустя несколько тысяч лет организм землян отреагирует на его слюну. Да и, наверняка, молодой женщине не понравится быть облизанной странным огромным существом. Только когда начало вечереть, Ириса, не раскрывая глаз, простонала: "Пить". - Для этого тебе придется прийти в сознание, - сказал Ранагон тихо, как обычно - очень и очень давно - общался с людьми. Женщина испугано открыла глаза. Увидев чудище, она отпрянула назад, распахнув рот и глаза. - Не бойся, - сказал Ранагон, стараясь, чтобы голос звучал убедительно и дружелюбно. Ему сложно было вспоминать человеческие слова и отслеживать возможное изменение лексикона за прошедшие тысячелетия. - Я тебя спас от саблезубых вепрей. Они почти убили тебя, когда твой кавалер упорхнул на своей летающей телеге. - Он поморщился, поняв, что правильней было бы сказать "ревущие сани". - Кто ты? - все так же испуганно, с болезненной сухостью в голосе спросила Ириса. - Ранагон. Если мое имя тебе что-нибудь скажет. Она молчала, тяжело дыша. - Ранагон. Ты что-то вроде дракона или грифона? Ранагон, которого вопрос женщины завел в тупик, дернул крыльями. - Наверное, это попытки землян отобразить мое имя. А что - похож? - Что-то среднее, - сказала Ириса, пытаясь расслабиться и без содроганий смотреть на огромное существо. - Для дракона у тебя слишком много волос вокруг шеи и на груди, да и морда не та. А для грифона лысоват. - Спасибо, что объяснила, - обиженно откликнулся Ранагон. - Я думал, что у меня лицо, а не морда. Ириса посмотрела на него, даже не сообразив, что нужно было попросить прощения. - А Мароне? - спросила она. - Покинул тебя. И улетел восвояси. - Нужно его догнать! - подскочила Ириса, и грудь ее упруго дернулась. - Мы приземлились здесь совсем ненадолго. Так, медовый месяц. Если он думает, что я умерла, то очень скоро улетит, чтобы ничего не огорчало его здесь. - Забавная логика, - хмыкнул Ранагон так, что женщина дрогнула. - А кто он вообще такой? - Я его люблю! - вступилась Ириса, и Ранагон понял, что возражать не имеет смысла. Он хорошо знал настойчивость женской части землян. - Ты хочешь пить? - Жутко. - А есть? - Меньше. - Тогда полетели, спустимся у реки. Там растут фруктовые деревья. Думаю, их можно есть людям тоже. - Только нужно торопиться! - Ириса встала на ноги и, покачнувшись, ухватилась за ногу Ранагона. - Мой эпидермопеленгатор по-прежнему ловит сигнал корабля Мароне, но, не исключено, что сейчас он готов стартовать. Быстрее! Поторопимся! Ранагон присел и позволил женщине забраться по его густой и мягкой шерсти ему на шею. Только оказавшись наверху, Ириса вспомнила про одежду. - Ты, надеюсь, не стесняешься старого чешуйчатого животного? - усмехнулся Ранагон. - Нет, мне холодно. Так иногда бывает, для этого и придумали, наверное, одежду. - Не знаю, - ответил Ранагон, делая мах крыльями. - Мне никогда не бывает холодно, стесняться мне некого, и потребности в одежде никогда у меня не было. Да если бы она вам так нравилась, вы бы не стали скидывать ее тогда, на полянке. На это Ириса промолчала, ответив только ленивым румянцем на щеках.

У реки, где пороги были настолько высоки, что походили на водопады, а течение было медленным как в лагуне, оба напились воды. Ириса жадно припадала к влаге, а Ранагону понадобилось сделать всего один черпок языком ниже по течению, чтобы удовлетворить свою потребность в воде. Фруктов он съел совсем мало. - Не думаю, что это была такая уж отличная идея, - заметил Ранагон, смотря на Ирису, запихивающую плоды, похожие на персик, за обе щеки. - Сырая вода с фруктами может оказаться не совсем приятной... - У меня крепкий желудок, - успокоила его женщина, не переставая пережевывать сочную мякоть. Когда она наелась, ее стремление догнать жениха улетучилось, ее разморило, и она совсем безбоязненно пристроилась на мохнатой груди Ранагона. - А откуда ты знаешь, как тебя называли люди? Ты видел их когда-нибудь? - Я учил их рисовать на небе, - ответил Ранагон. - Рисовать на небе? Ты имеешь в виду созвездия? - Созвездия - это их удел. Земляне использовали мои навыки только для того, чтобы делить небо. Они не признавали рисования на небе как искусство. Им нравилось, когда рисовал я, а они только смотрели и восхищались. Самостоятельно они научились отображать только комбинации звезд на бумаге и соединять их линиями. - Да, это карты звездного неба. Что же в них плохого? - Это как скелеты женского тела, - буркнул Ранагон. Ириса засмеялась. - Скелеты женского тела, - повторила она, вдумываясь в каламбур. - А ты можешь нарисовать что-то на небе? - Да, но лучше этим заниматься в открытом космосе. Атмосфера слишком искажает звезды, и особо тут не нарисуешься. В космосе возможны оттенки и расцветки... Ты даже не представляешь, как это красиво. Да и я скоро забуду. - Почему забудешь? Ты же умеешь летать среди звезд? Наверняка, сам продуцируешь кислород, синтезируешь крахмал, саморегенерируешься... Да и кожа у тебя толстая... - А это не хочешь? - в сердцах спросил Ранагон, поднимая крыло. Чуть ниже того места, где у людей находятся подмышки, на боку плотная чешуя прерывалась и была затянута серой кожей, сантиметров пять толщиной. - Ой, - вздохнула Ириса. - Чем же это? - Метеорит, - коротко сказал Ранагон. - Неправда! - здесь края обожженные. Ранагон не ответил. Он лежал и с математической точностью определял, когда для человеческого взгляда станет видна определенная звезда. Ириса мило устроилась пушистой и приятно пахнущей шерсти существа, и та чудесным образом скрывала ее наготу. Когда звезд стало достаточно, Ранагон устроил для Ирисы примитивное звездное представление.