Ирьенин - [5]

  - Наконец, самое интересное. Подав сразу три вида чакры в глаза единовременно, ты переводишь свой мозг в режим прямого восприятия. В этом случае, тебя невозможно загипнотизировать, ты будешь игнорировать наведенные иллюзии и прочие формы гендзюцу. Это и называется истинный бьякуган. Внешне, вены вздуваются как при всех трех видах поданной чакры, плюс к этому вместо глаз виден светло-серый туман.

  - Ну, еще стоит упомянуть, что, какую бы ты чакру не подал в глаза, ты получаешь следующее. Первое, ты начинаешь видеть тенкетсу, которые представляют собой узловые точки каналов чакры. Второе, ты сможешь визуально наблюдать источники чакры, причем, на достаточно большом расстоянии. На этом, все. Дальше крутись сам, я и так сделал для тебя больше, чем планировал.

  - А если подать в глаза чакру смерти? Ответьте, пожалуйста! Эй... - закричал я, однако, ответа не было. Вместо этого, внезапно прорезались звуки боя, и на меня навалились совершенно новые ощущения.

   Н-да, почти круговой обзор вводит в тот еще ступор, непривычный к такому потоку информации мозг пребывает в когнитивном диссонансе. Да и звуки кажутся странно растянутыми, чего уж там. Бьякуган, штука конечно хорошая, но к нему надо привыкнуть. Черт, да даже обыкновенные очки восприятие мира у человека с плохим зрением меняют, а тут такое. Пробую уменьшить поток красной чакры, идущий к глазам. Едва не упускаю его вообще, но постепенно понимаю принцип. Удалось. Теперь звуки почти адекватны, мало того, еще и резь в глазах уменьшилась. Решаю держать остальные потоки пока смогу, в конце-то концов, тренировка не помешает, раз уж никак повлиять на ситуацию не могу. Идея проползти в лес была отброшена как волюнтаристская, враги были со всех сторон. Окружили, демоны.

   Что удивительно, у меня не было никакой паники. Я вообще эмоции испытывал крайне отстранено, такое впечатление, что активированный бьякуган, помимо всего прочего, действует как сильный транквилизатор. Там, снаружи, убили человека, которого я после вселения в тело Акиры стал считать своим отцом, а у меня разве что в глубине души что-то шевельнулось. И это у весьма эмоционального ребенка, который едва не заплакал при одном только воспоминании о матери. Да, тут есть о чем подумать. Я тряхнул головой, отгоняя непрошеные мысли, рефлексировать потом буду. Судя по звукам, резня подошла к закономерному итогу, крестьян - беглецов под веселые возгласы солдат дорезали. Пленных никто не брал, похоже, самурай решил провести акцию устрашения для оставшихся подданных. Странный товарищ, он что, не понимает, что чем меньше рабочих рук, тем меньше ему профита?

   Послышались тяжелые шаги. Бледно-красное пятно, видимое, как ни странно, прямо сквозь телегу, постепенно приближалось. Не доходя пяти шагов до телеги, владелец красной ауры остановился. Странно, что я вот так вот запросто вижу только его, ведь людей вокруг хватает, солдат на проведение карательной акции пришло много. Стоит, ждет. Спустя несколько мгновений я услышал его грубый, лающий голос: 'Там, под телегой. Тебя что, черноногие наняли в охрану, а ты решил отсидеться? Не выйдет, приятель. Эй, воины. Окружить!'.

  - Что случилось, господин? - заявил один из солдат почтительным тоном.

  - Под телегой сидит нечто, смахивающее на шиноби. Я чувствую его чакру, и совсем не ощущаю его страх. Приготовьтесь, может быть жарко. - Говорит, сволочь, как лает. Эх, а мне ведь обещали поправить поле вероятностей, да? Похоже, не срослось. Ладно, двум смертям не бывать, тяжело вздохнув, выползаю на свет божий. Н-да, меня тут ждут по полной программе, вокруг телеги десяток воинов с нагинатами наизготовку, и сам самурай, со слабо изогнутым клинком. Любопытно, это катана? Забавно. Меня сейчас резать будут, а у меня откровенно пофигистичное настроение. Страха нет вообще, ни в одном бьякугане. Крепкая рука ухватывает меня шиворот дерюжки, изображающей рубашку, и поднимает в воздух, поднося ближе к искривившему в недоброй улыбке губы феодалу. Как, интересно, его зовут? В памяти на эту тему ничего нет, как ни странно, уж имя владельца деревеньки, по сути, своего хозяина, Акира должен был знать.

  - Так, так. Какой мелкий шиноби, вы только посмотрите. Ну что, ты, наверно, нас всех убьешь, правда? Сожжешь огнем? Или, возможно, просто разорвешь на куски, да? Что молчишь, недомерок? Интересно, как ты оказался среди крестьян, да еще и одевшись так, что бы ни привлекать внимания? Мальчик, на твоем месте я бы постарался ответить на мои вопросы, это, хе-хе, в твоих интересах.

  И что мне ему ответить? Правду? Ха! Такую правду он точно не примет, сочтет за изощренное издевательство. Молчание затягивается, тишина просто физически давит на уши. Так и стоим, точнее, он стоит, а я вишу. Глаза в глаза. Первым тишину нарушил самурай.

  - Ну что же, шиноби-тян. Вижу, по-хорошему ты не хочешь. Придется по-плохому. Эй, кто там, принесите факел. Скажи мне, шиноби-тян, тебе интересно, зачем мне факел? Вижу, не очень интересно. Но я милостив сегодня, и я отвечу на этот вопрос. Видишь ли, я никогда не недооцениваю своих врагов, нет у меня такой привычки. Поэтому я отрублю тебе сначала руки, потом ноги. А факел, х-хе, мне нужен что бы прижечь обрубки. Наше знакомство закончится отнюдь не сегодня, маленький убийца, о нет. И не надейся на легкую смерть, в Кири, знаешь ли, за такого как ты, заплатят серебром по весу. Поднеси-ка его ближе, Торава, да вытяни в сторону правую руку ублюдка! И приготовьте факел.