Иоланда Лухан - [75]

— Бабушка, я прошу тебя помочь мне с Магдой. Я не хочу потерять своего ребёнка. Постарайся больше с ней не ссориться. Ничего ей не говори. Когда придёт время, мы сделаем так, как нужно. Не забывай, что это твой первый правнук.

— Первый правнук, — повторила Сара. — Гонсало, я хочу задать тебе один вопрос и надеюсь, что ты ответишь на него откровенно. Что произошло в тот день в бунгало? Я помню, что ты тогда рассказал, но что было на самом деле?

— Почему у тебя возникли сомнения? — насторожился Гонсало.

— Я часто вспоминаю тот день. Ответь мне.

— Я давно постарался забыть об этом, — ответил Гонсало.

— Но Магда помнит, — сказала Сара. — Она уверена, что ребёнок Иоланды — это результат той встречи.

— Именно эту мысль мы и должны выбить у неё из головы, — раздражённо произнёс Гонсало.

— Действительно, нет такой возможности, что ребёнок Иоланды твой? — с надеждой спросила Сара.

— Нет. Мне неприятно говорить на эту тему. Я уже давно забыл об этом эпизоде. Похоронил его, бабушка.

30

Время пролетело быстро, и настал день, когда должен был начаться процесс. Дело об убийстве Эктора Кастелло получило широкий резонанс в обществе. Вполне естественно, что довольно много людей с нетерпением и тревогой ожидали суда над Иоландой. У каждого были на это свои причины.

Итак, этот день наступил. Иоланда, чуть живая от страха, еле дошла до скамьи подсудимых. Торжественная обстановка зала суда потрясла её. Она почувствовала себя маленькой и беззащитной. Присутствие в зале её друзей и Хуана Карлоса как ни странно не ободрило её, а наоборот, испугало. Адвокат ободряюще кивнул ей, и первое заседание началось.

— Приступаем к оглашению предварительных выводов следствия: «Представляя обвинение, я подошёл к этому делу абсолютно беспристрастно. — Суровый секретарь в белом парике читал заключение прокурора, олицетворяя карающую руку закона. — Проанализировав все данные, которые представлены мне полицией, судебной медициной и экспертами, я пришёл к выводу, что есть достаточно улик, чтобы считать сеньору Иоланду Лухан виновной в совершённом преступлении, и прошу у суда назначить ей наказание в виде двадцати пяти лет лишения свободы».

По залу прокатился глухой ропот. Наказание было суровым. Иоланда закрыла лицо руками. Адвокат нахмурил брови.

— Прошу сеньора секретаря перейти к оглашению заключения защиты, представленной адвокатом Ринальди, — сказал судья.

— «После тщательного изучения материалов дела, представленных полицией, судебной медициной и экспертами, я с полным основанием заявляю, что нет убедительных улик, подтверждающих виновность Иоланды Лухан, и прошу суд вынести ей оправдательный приговор», — зачитал секретарь.

По залу вновь пронёсся ропот. Хуан Карлос с надеждой посмотрел на адвоката Ринальди. Тот сохранял невозмутимый вид.

— После оглашения заявлений обвинения и защиты переходим к допросу обвиняемой, — объявил судья.

Иоланда подняла голову.

— Иоланда Лухан, — произнёс секретарь, — напоминаю вам, что вы дали клятву говорить только правду.

— Обвиняемая, вы считаете себя виновной или невиновной? — спросил судья.

— Я невиновна, — ответила Иоланда.

— Обвинение может начать допрос, — удовлетворённо сказал судья.

— Согласно вашему заявлению, вы состоите в родственных отношениях с сеньорой Исабель Кабралес. Так ли это? — спросил обвинитель.

— Да, сеньор.

— Сеньора Исабель с любовью приняла вас в своём доме и сделала всё, чтобы вы чувствовали себя хорошо?

— Да, сеньор.

— Какие отношения у вас были с Эктором Кастелло? — продолжал обвинитель.

— Хорошие, мы очень ладили. Мы были друзьями.

— Значит, у вас не было поводов для ссор? — уточнил обвинитель.

— Да, я сказала, что мы были друзьями.

— Вы были родственниками?

— Да, мы были кузенами.

— Вы хорошо чувствовали себя в его обществе?

— Он был добр ко мне…

— А вы?

— Я старалась быть вежливой, — отвечала, смущаясь, Иоланда.

— Понимаю, — кивнул обвинитель. — Вы только хотели быть вежливой с ним.

— Нет, — спохватилась Иоланда, — мне тоже нравилось проводить с ним время.

— Пока достаточно. Представляю, право защите задать свои вопросы. — Обвинитель сел на место.

— Защита может приступить к допросу, — предложил судья.

— В настоящий момент у меня нет намерений, допрашивать обвиняемую, ваша честь, — ответил с поклоном адвокат.

— Слово предоставляется обвинительной стороне, — объявил судья. — Обвиняемая может сесть.

— Приглашаю сеньору Исабель Кабралес, — сказал обвинитель.

— Сеньора, поклянитесь говорить только правду, — напомнил секретарь.

— Клянусь, — ответила Исабель. Она была в трауре.

— Вы знаете обвиняемую? — спросил прокурор.

— Думала, что знаю, — с горечью произнесла Исабель. — Я относилась к ней как к дочери, а она предала меня и убила моего сына. Я, мать, прошу справедливости ради него!

— Расскажите нам о своём сыне, — попросил обвинитель.

— Он был весёлый… Не очень любил учиться… Для меня он был всем. Пока его не убили… — Исабель всхлипнула.

— Я понимаю вашу боль, — сказал обвинитель, — но для того, чтобы была установлена истина, необходимо, чтобы вы точно описали то, что увидели в день смерти вашего сына.

— Меня не было дома, — начала в волнении говорить Исабель. — Когда я вернулась, то нашла моего сына мёртвым. Рядом с ним была эта женщина. Руки её были испачканы кровью, и она сжимала какой-то предмет, наверное, орудие преступления. С самого начала она отрицала, что это она убила Эктора, но кроме неё в комнате никого не было.