В этот момент раздался стук в дверь. Иохим мгновенно состроил мину, которая, по его мнению, более всего подходила дипломированному детективу. Он слегка опустил уголки губ и немного сдвинул брови. Быстро нацепил на нос очки, расстегнул верхнюю пуговицу клетчатого пиджака.
— Входите, прошу вас! — пригласил он любезно.
Порог переступил кузен Амвросий:
— Ну, как дела? — Как сажа бела?!
— М-да, в общем, как-то так, — ответил Иохим. Не этого посетителя он ждал. И никогда прежде не случалось, чтобы кузен Амвросий стучал в дверь перед тем как войти.
— Я хотел спросить, не сможешь ли ты мне помочь? -сказал Амвросий, располагаясь в кресле, предназначенном для будущих клиентов.
— С удовольствием, — ответил Иохим, краснея. Он решил, что речь пойдет о детективной истории. — Что же произошло?
— Ничего особенного, но я думал, может ты мне одолжишь немножко деньжат, до завтра.
Улыбка на устах Иохима застыла.
— Разве я уже не одалживал тебе денег, которых ты мне так и не вернул?
— Видно, с памятью плохо стало, — вздохнул кузен Амвросий, — даже и вспомнить не могу, когда это было. Может, как детектив, ты что-нибудь порекомендуешь мне для укрепления памяти?
— Вон! — Иохим уже не мог вытерпеть такой наглости.
— Странный детектив! Вышвыривает клиентов, — процедил сквозь зубы Амвросий и выскользнул из комнаты.
Иохим еще долго бурчал себе под нос:
— Неужели кузен будет вечно ко мне приставать? Разве он не может подыскать какую-нибудь приличную работу?
Иохим стал упражняться в метании лассо. Он поставил на конторку табурет и бросал лассо из кухни. Вскоре он уже так навострился, что петля почти каждый раз попадала в цель.
И тут кто-то снова постучался. Нет, это же немыслимо, чтобы кузен Амвросий вернулся опять!
— Войдите, пожалуйста! — произнес Иохим.
В дверях появился лавочник Бонифаций, собственной персоной. Иохим любезно подвинул ему кресло. Не часто в дом приходят такие почтенные гости. Бонифаций тут же приступил к делу.
— Малиновое варенье — чудная вещь, — сказал он. — Дети его тоже любят. Да и сам я всегда любил. Намного больше, чем клюкву. Не говоря уже о рябиновом повидле.
— Несомненно, — ответил Иохим, пытаясь понять, отчего это лавочник Барсук выбрал такую удивительную тему для разговора. — Малиновое варенье по праву на первом месте. Ну, конечно, ежели нет под рукой варенья из крыжовника.
— Ой! — воскликнул Бонифаций, — было видно, как он даже содрогнулся при одной мысли об этом янтарном варенье. Потом добавил: —Да вы только представьте, сударь мой, прямо со сковородки снятые оладушки, намазанные ароматнейшим вареньем.
Произнеся слово "оладушки'', Бонифаций вспомнил вдруг, зачем он явился, и начал, наконец, рассказывать о таинственном исчезновении банок с малиновым вареньем и о еще более таинственном знаке ИКС.
Иохим опустил уголки губ вниз и сдвинул брови. Он взял обертку из-под сдобных сухариков и стал на ней делать короткие записи. В голосе его зазвучали металлические нотки.
— Варенье... — говорил он, одновременно записывая это слово. — Малиновый конфитюр, точнее... Десять банок... Из погреба... Так, так. — Отбросив перо, он проницательно взглянул на гостя. — Посмотрим, что можно сделать. Я только соберу свой саквояж и через несколько минут буду у вас.
Бонифаций поблагодарил и вышел. Иохим наспех пролистал несколько лекций своего курса, чтобы убедиться — нет ли там чего о краже малинового варенья? Ничего не нашел. Была только речь о том, каким образом лучше всего изловить вора, похитившего брусничный джем. Но ведь это большая разница — брусничный джем или малиновый конфитюр!
Иохим туго набил свой саквояж. Всунул туда лассо, пару позвякивающих наручников и несколько пустых кулечков от сухариков, чтобы делать на них заметки. Громадное увеличительное стекло повесил на шею.
— Разве не ужасно? — сказала мадам Барсучиха, когда Иохим поздоровался со всеми членами семьи. — Я имею в виду эти банки.
— Похищения конфитюра, — ответил Иохим, — принадлежат к пренеприятнейшим среди прочих случаев похищений. — И он порылся в саквояже так, что забренчали наручники. — Что ж, приступим к следствию.
— Это было вот здесь, — сказала мадам Барсучиха и направилась к лестнице.
За ней шли Лина и Линус, а замыкал шествие Бонифаций.
Иохиму показалось странным, что вор оставил две банки: с медом и с клюквой. Он сделал соответствующие заметки на обертке из-под сухариков и спросил, были ли заперты входная дверь и окна. Он записал ответ и произнес:
— Хорошо, это все, что мне пока необходимо знать. А теперь я хочу остаться здесь один.
Мадам Бибианна-Барсучиха подтолкнула детей вперед, и все семейство вышло из погреба. Лина и Линус охотно остались бы и поглазели, как детектив ведет свое расследование.
— Престранный случай, — сказал Иохим сам себе. И на кулечке для заметок написал большими-пребольшими буквами: ТАЙНА МАЛИНОВОГО КОНФИТЮРА.
Затем Лис протер свое увеличительное стекло и осмотрел погреб. Он состоял из двух помещений. Из одного лестница вела прямо в квартиру. Двери другого выходили в сад. Эти двери были заперты на ключ, как уверял лавочник.
Прежде всего Иохим обследовал полки. Однако, не обнаружив ничего подозрительного, он перешел к обследованию стен. Его поразил знак в виде ИКСА. Этот знак был похож на крохотного паучка. Когда же он посмотрел на знак сквозь увеличительное стекло, тот стал похож на большого коварного паука.
