Инженеры Кольца. Трон Кольца - [151]
Лучше Всех Спрятанный, вампиры, убийцы вампиров, прячущийся Защитник…
Савур пошевелилась в его объятиях. Золотисто-серебристый мех; тонкие губы. Грудь почти плоская, но из меха торчали выпуклые соски. Она моментально проснулась. Благодаря черным векам, лишенным ресниц, карие глаза казались огромными. Савур внимательно всмотрелась в его лицо, проверяя, проснулся ли он тоже. Зачем — он не задавал вопросов, просто догадался. Для Савур утро было временем для РИШАТРА. Луису же она была крайне необходима.
Совершенно необходима. Савур явно почувствовала, что что-то не так, и слегка подалась назад — взглянуть на него.
— Ты испытываешь голод утром?
— Иногда.
— Тебя что-то смущает.
— Смущало. И смущает. Извини.
Она подождала немного и, убедившись, что он больше ничего не собирается добавить, спросила:
— Ты будешь учить сегодня?
— Мне нужно поискать съедобные для меня растения. Я отношусь к всеядным. Мой желудок нуждается в грубом корме. Слушай, старшие дети отправятся на охоту…
— Я им скажу, что мы пойдем с ними, — решила Савур. — Они узнают от тебя в лесу гораздо больше, чем от меня в хижине. Возьми. Я хотела отдать тебе это при расставании, но тебе он понадобится именно сейчас.
Она вытащила из угла что-то с ремешками. Луис поднес к солнцу и с восхищением рассматривал подарок: это был изысканно вышитый заплечный мешок, воистину ценный дар.
В золе погасшего костра Луис обнаружил остатки вчерашней рыбины, завернутые в листья. Получился отличный завтрак.
Он догнал Савур, пытавшуюся собрать вокруг себя десятка два ребятишек, рассказывая им о растениях, грибах, зверях и их следах. Вчера он видел мясистые стреловидные листья на фиолетовых стеблях, что росли под деревьями. Нечто похожее он обнаружил вниз по течению, причем такие листья были съедобны. Обычно всеядный мог понаблюдать за тем, что едят другие гоминиды, и пробовать все, что для других является безопасным. Но находясь среди исключительно плотоядных, это было невозможно. Опять же то, что он нашел, можно было и не предлагать на общий стол. На случай, если растение окажется ядовитым, у него был с собой медицинский комплект. Каждый раз пробуй только одну разновидность пищи и проверяй себя. Если пища оказывалась незначительно ядовитой, он мог съесть ее в качестве грубых кормов, ради калия или других веществ, которых ему не хватало.
Дети наблюдали, как он пробует: что-то пожует, что-то выбросит, а что-то уберет в заплечный мешок. Савур старалась помочь, указывая на ядовитое вьющееся растение прежде, чем Луис успевал его попробовать или на синие ягоды, которые любили клевать птицы, оказавшиеся съедобными и по вкусу напоминавшие лимон. Гриб размером с обеденную тарелку определенно вызывал аллергию…
Они добрались до пруда чуть раньше детей. Савур заставила его замедлить шаг, положив руку ему на плечо. Вода была совершенно неподвижной. Колени и спина Луиса запротестовали, когда он склонился над озером.
Волосы… он никогда не видел их в таком состоянии, с седыми прядями. В уголках глаз собрались морщинки. Луис воочию увидел свой возраст. С мучительным сожалением он подумал: вот так следовало бы одеться, когда я отмечал двести лет! Вот бы все повеселились!
Савур озорно улыбнулась:
— Может, ты надеялся, что ночью к тебе придет Стрилл?
Луис непонимающе взглянул на нее и от удивления рассмеялся: Савур обратила внимание не на его возраст, а на свой! Отвечать ему не пришлось — их снова окружили дети.
Луису хотелось кое-что узнать. Легче всего это было сделать во время обучения. Он выбрал среди ребят покрытого светлым пушком бросателя сетей, который старался привлечь к себе внимание Стрилл, и спросил его:
— Паральд, ты знаешь, что когда-то все человеческие существа были похожи?
Они слышали об этом. Они не совсем в это верили, но и полного недоверия тоже не испытывали.
Луис нарисовал на грязи homo habilis натурального роста, насколько точно сумел вспомнить.
— Это тот, от которого произошел Пак. Наши предки жили на планете вроде той, на которой я родился. Она имеет форму шара и расположена гораздо ближе к центру нашего кольца звезд.
Луис нарисовал спираль — галактику.
— Мы находимся здесь. Пак жил дальше, там.
Он не мог изобразить мир Пака. Никто не видел его.
— Там росло растение, называемое «деревом жизни».
Луис начал изменять homo habilis, придав ему непомерно большую бесформенную голову, большие суставы, сморщенную кожу, свисающую складками, беззубые челюсти, переходящие в клюв.
— Из детей вы превращаетесь во взрослых, — продолжал Луис. — Когда все человеческие существа были похожи, еще до возникновения Мира-Кольца, кроме детей и взрослых, благодаря которым появлялись новые дети, существовали и существа третьей формы, защищавшие первых и вторых. Взрослые тогда не обладали умом. Когда взрослому исполнялось достаточное количество лет, он съедал «дерево жизни»…
— Она, — подсказал Паральд и захихикал.
Надо же, их родовое местоимение было женского рода.
— Она, — поправился Луис. — После этого она засыпала и, пока спала, менялась, как бабочка. Она превращалась в бесполое существо. Защитники-мужчины и Защитники-женщины выглядят одинаково. Вместо зубов у нее вырастает челюсть, череп расширяется, суставы становятся больше, чтобы усилить действие мышц, кожа превращается в толстую кожаную броню. Когда изменения завершаются, она становится сообразительной и сильной и заботится только о защите своих детей.
