Инженер. Повелитель гномов - [71]

– Слава великому королю Шлюксбарту Пятому!

Оцепеневший от страха Осипов, находившийся в состоянии, близком к полной прострации, услышал могучий восторженный рев народа. Вместе со всеми остальными гномами орал и радостно размахивал руками и ненавистный голем.

С трудом сглотнув, инженер помассировал веки кончиками пальцев и пристально посмотрел на каменного истукана. Огромная фигура никуда не исчезла, но Николай с облегчением понял, что это никакой не голем, а просто высоченный гном богатырской стати. Причем очень молодой. Его голова, украшенная густой шевелюрой, торчала над толпой, словно террикон над городом. Широченные плечи с небрежно наброшенной на них туникой с меховой опушкой мощно подергивались в такт взмахов здоровенных рук. Рот гиганта широко открывался, и из него вырывался чудовищный рык, легко перекрывавший все остальные крики: «Слава Великому королю!»

Если признаться честно, то Николаю рев толпы весьма понравился, и он специально выдержал немалую паузу, перед тем как взмахом руки утихомирить народ. В полной мере насладившись столь ощутимой любовью своих подданных, он с довольной улыбкой обратился к Эрикбарту:

– Продолжайте, почтенный.

– Ваше Величество! Прошу вас только об одном! – неожиданно глава артели опустился на одно колено и торжественно протянул королю чекан. – Прошу послать меня и моих сыновей в первой волне приступа!

Вокруг короля воцарилась тишина. То, что сейчас произнес Эрикбарт, так давно не произносилось под сводами Рудного, что гномы почти забыли, что этот обычай являлся когда-то весьма рутинной процедурой. Тихо стало и потому, что выжить воинам, первыми идущим на штурм вражеского замка, было практически невозможно. А еще многие гномы, в том числе и Осипов, задумались, а что же такого противозаконного сотворил почтенный глава рудокопов Рудного. Какое же преступление совершил знатный сановник, что прощение за это деяние можно получить только таким страшным способом.

Немного поразмышляв, инженер резонно решил, что вряд ли Эрикбарт имеет отношение к организации покушения на Шлюксбарта. Иначе он не стал бы передавать королю свое родовое оружие, тем самым принося нерушимую клятву верности. Которая распространяется не только лично на него, но и на всех родственников и даже потомков вплоть до третьего поколения. Осознавая всю важность момента, Николай подошел вплотную к Эрикбарту и произнес официальным тоном:

– Имеешь ли ты или твои родичи прегрешения перед Рудной короной?

– Нет, Государь.

– Имеешь ли ты или твои родичи прегрешения перед Рудным королевством?

– Да, государь.

Понятное дело. Ни в каких кознях заговорщиков сановник не замешан. Также не замешан ни в каких убийствах. Вольных или невольных. Перед короной Эрикбарт чист. А вот, собственно говоря, перед государством грехи имелись. Причем весьма немалые. Наверняка набор уголовных статей получится весьма немалым и до тошноты стандартным. Коррупция, контрабанда, злоупотребление служебным положением, отягченное воровством из королевской казны. Все, как у других. В случае чего сидеть почтенному гному в одной камере вместе с магом и воеводой. Удовлетворенно кивнув, Осипов медленно взял чекан и стукнул концом богато украшенной металлическими накладками рукоятки:

– Пусть сюда выйдут твои сыновья.

Придворный опустился на колени, склонил голову и устремил свой взор в пол.

Окружающие гномы слабо зашевелились, пытаясь освободить проход к королю. Но народ стоял плотно, да и к тому же никому не хотелось уступать свое место в первых рядах. Оно и правильно. Вот так отойдешь в сторону, а потом тебя отпихнут в глубь толпы и ничего уже видно не будет. И как потом рассказывать друзьям во время обеда в штробе о том, что стоял буквально в локте от короля и видел всю церемонию собственными глазами. И Его Величество три раза милостиво посмотрел в твою сторону.

Внезапно гномы качнулись и, словно выдавленная из тюбика зубная паста, хлынули прямо к королю. Да так резво, что Николая весьма неприятно приложило боком о шершавые камни крепостной стены. Досадуя на незадачливых подданных, смазавших торжественность момента, Осипов хотел гаркнуть на твердолобых рудокопов, но ругать было уже некого. Народ так шустро лез обратно на свои места, что только бороды колыхались. Стоило инженеру взглянуть на тех, кто выполнил его приказ и шагнул к королю, как Николаю и самому ужасно захотелось куда-нибудь спрятаться. И если первый гном, закованный в доспехи, никакого удивления не вызвал, то вот второй…

Вторым же оказался молодой гигант. Тот самый, кого Николай с перепугу принял за гранитного голема. Присмотревшись, инженер увидел и третьего. Его так зажало между воином и здоровяком, что он, похоже, пребывал немного не в себе. Удивило Осипова и то обстоятельство, что третий сын оказался совсем молодым безбородым рудокопом в потертой и весьма потрепанной одежде. Странно, два сына щеголяли дорогим доспехом и вызывающе шикарным нарядом, а третий словно только что вылез из штробы. Ну, ладно. Эрикбарту виднее, как одевать и воспитывать сыновей. Еще раз подивившись на странную троицу, Николай снова с силой стукнул рукояткой оружия в пол, чихнул пару раз от мелкой ржавчины, во время удара взвившейся в воздух с хищного острия оружия, и коротко приказал: «На колени».