Интригующее начало - [33]

Я расстегнула верхнюю пуговицу своего плаща, и он сразу потянулся тушить лампу. Подождав, пока глаза привыкнут к темноте, я сняла плащ, жакет, блузку и юбку, аккуратно сложила их, а сверху пристроила шляпу. Чулки я скрутила в узел и положила под шляпу, а корсет убрала вниз, чтобы не ранить нежных чувств мистера Стокера. Я проскользнула под одеяло в одной сорочке, из вежливости подвинувшись к дальнему краю кровати. Все это время я ощущала, как он тихо дышит рядом в темноте, слушая шелест снимаемой одежды.

Он не стал снова зажигать лампу. Разделся в темноте, как и я, и лег в кровать. Матрас опасно прогнулся, толкнув меня прямо к нему.

– О господи, – пробормотал он, опять отодвинув меня к стенке.

Но я с изумлением обнаружила, что мое лицо утыкается в его ступни. Он счел более приличным лечь головой в противоположную сторону. Это немного меня разочаровало, потому что, несмотря на все недостатки внешности, он мог бы быть потрясающе привлекательным мужчиной, но даже мысли о том, чтобы вступить с ним в физический контакт, были нарушением всех моих правил. Ведь он был англичанином, а я никогда не заводила отношений с англичанами.

К сожалению, мой мозг оказался на этот счет совершенно иного мнения, и множество интересных мыслей о мистере Стокере и его природе не давало мне уснуть. Какое-то время я развлекала себя размышлением о его мускулатуре и интригующих татуировках, но так как это не позволяло мне расслабиться, я принялась думать на другие темы. Кажется, мистер Стокер тоже не мог успокоиться: он несколько раз ворочался с боку на бок, сотрясая этими движениями весь фургон.

– Почему вы не спали в кровати шесть месяцев? – спросила я.

– Потому что я продал ее, чтобы платить за еду, – пробормотал он сонным голосом.

– Дурацкая экономия, – заметила я. – Человек не может работать в полную силу, когда он лишен нормального отдыха.

– Но он не может нормально отдыхать, если его кровать увезли судебные приставы, потому что он не работал, – парировал Стокер.

– Это верно. Значит, вы не получите вознаграждения от лорда Розморрана, раз не успели доделать слона?

Он застонал.

– Да будь все проклято, я даже не успел об этом подумать!

– Сожалею, что пришлось указать вам на это. Может быть, он войдет в положение, если все ему объяснить.

Он горько рассмеялся.

– Что объяснить? Что мой наставник умер, и я вынужден был похитить его убийцу?

– Тише, тише. Я не убийца. Более того, думаю, что и вы это знаете.

– Мне пришло в голову, что ты могла как-то выскользнуть из моей мастерской, пока я спал, и провернуть это дело. Почему ты так уверена, что я считаю тебя невиновной?

– Только невообразимо глупый человек может поставить себя в такое уязвимое положение: находиться рядом с женщиной, которую он считает способной на хладнокровное убийство, – резонно заметила я и дотронулась кончиком пальца до его лодыжки. Он подскочил, опять сотрясая весь фургон. Бог весть что могли подумать об этом остальные жители лагеря, наверное, они относили эту тряску фургона к рьяному исполнению супружеского долга.

Он глубоко вздохнул.

– Прекрасно: ты не убивала Макса. Но это не означает, что с тебя можно снять все подозрения.

Теперь была моя очередь вздыхать.

– От вашей смены настроений и у дервиша голова закружится. То вы хотите быть рациональным, а то вдруг убеждаете себя, что я преступница. Но я понимаю ваши сомнения. Вы не знаете меня достаточно, чтобы понять: я именно такая, какой кажусь. Я лепидоптеролог, питаю слабость к красивым мужчинам, а в остальном живу совершенно непримечательной жизнью. То, кем я кажусь, – именно то, кем я и являюсь. У меня нет защитного окраса, мистер Стокер. Вы должны поверить, что я говорю искренне, – я сделаю все, что в моих силах, чтобы очистить свое имя.

Он снова застонал.

– Именно этого я и боюсь.

Мы немного помолчали; вдалеке слышалось уханье совы.

– Мне очень жаль барона.

Он что-то пробурчал.

– Засыпай, Вероника. А если будешь храпеть, я привяжу к твоей шее колокольчик и вышвырну на улицу, как надоедливую кошку.

– Я не буду храпеть, – пообещала я, но он ничего не ответил: его уже сморил сон; вскоре заснула и я.

Глава десятая

Я проснулась от резкого запаха грязи, ударявшего в нос. Не требовалось богатого воображения, чтобы определить его источник. Я открыла глаза и обнаружила, что мистер Стокер спит на боку, отвернувшись от меня, а его ступни покоятся на моей подушке, всего в дюйме от моего носа.

Я сильно ущипнула его за палец, взревев от возмущения.

– Черт возьми, за что? – спросил он, тут же проснувшись и резко сев в кровати. Простыни соскользнули с него, и я намеренно позволила себе изучить его обнаженный торс, проследив путь от якоря на бицепсе до двух переплетенных змей на другом предплечье и внимательно изучив все, что между ними. Картина была восхитительная – прекрасная компенсация за вонючие ноги, сунутые мне под нос. Конечно, я не могла использовать его в своих интересах в полной мере, но имела право хотя бы поглазеть на всю эту красоту.

– Ваши ноги на моей подушке, – сообщила я ему. – Будьте так любезны убрать их, я хочу встать и заняться утренними процедурами.