Интимная жизнь Ленина: Новый портрет на основе воспоминаний, документов, а также легенд - [92]
Париж был в те годы, после поражения революции 1905–1907 годов, одним из крупнейших центров русской политической эмиграции. Сюда съезжались многие революционеры, бежавшие от суда, из тюрьмы, с царской каторги и ссылки. Большинству эмигрантов жилось очень трудно.
В Париже жил в те годы Владимир Ильич Ленин. Я мечтала о встрече с ним, но мне казалось, что Ленину мое посещение не будет интересно, что ничего нового я ему сообщить не смогу.
Эти сомнения рассеял один товарищ, встретивший меня на улице на другой день после моего приезда. Узнав о моих колебаниях, он возмутился: «Как вы не понимаете, Наташа (моя подпольная кличка), что Ильич набрасывается, как голодный на пищу, на каждого свежего человека из России!» И действительно, позже я убедилась, что встречи с людьми, только что приехавшими из России, служили для Ленина одним из источников свежей информации о положении дел на родине. Находясь вдали от родной страны, Ленин идейно и политически руководил нашей подпольной партией в России, прочитывал уйму русских газет и журналов, вел деятельную переписку с товарищами по партии.
От того же товарища, встретившего меня на улице, я узнала адрес, день и час ближайшего заседания парижской группы большевиков. На этом заседании в небольшой комнате на верхнем этаже кафе я сразу увидела Ленина. Он сидел в углу, склонившись над шахматами. Я узнала его не по портрету, ибо портреты Ленина тогда по условиям конспирации нигде не распространялись. Я узнала его, так как до того видела и слышала его в 1907 году в Финляндии. А раз увидев Ильича, нельзя было не узнать его при новой встрече. Ум, сердце и внимание каждого из нас безраздельно были прикованы к нашему гениальному учителю и вождю, и в нашей памяти навсегда запечатлелось то, что было в нем своеобразного, неповторимого.
На заседании обсуждались сравнительно небольшие текущие вопросы. Ленин взял слово и говорил не больше пяти — восьми минут. С тех пор прошло более 45 лет[51], и я, к сожалению, не помню этой речи Ильича. Но никогда не забуду, как она коренным образом изменила мое самочувствие. Состояние усталости, физической разбитости совершенно исчезло. Казалось, я выздоровела от тяжелого недомогания.
В конце заседания ко мне подошла Надежда Константиновна Крупская. Тоном дружеского упрека она сказала: «Так это вы та Наташа, которая не хочет к нам прийти! А Ильич поручил мне непременно вас притащить. Приходите к нам завтра, в восемь часов вечера».
В назначенный час я подходила к дому № 4 на улице Мари-Роз. Помню, как я волновалась, еще не зная, что нового о жизни партии я смогу рассказать Ленину.
Меня повели прямо в «приемную», т. е. в маленькую кухню, где у стены против газовой плиты стоял небольшой продолговатый стол, покрытый клеенкой. Эта «приемная» была одновременно и «столовой». За вечерний чай и скромный ужин усадили меня и сели Владимир Ильич, Надежда Константиновна и ее старенькая мать.
Я все еще не знала, с чего начать рассказ. Но уж после первых слов Владимира Ильича, после первых его вопросов пережитое мной за последние месяцы на родине представилось вдруг в новом свете. Я сама почувствовала по-новому интерес к тому, что сообщала Ленину, и прониклась сознанием своей полезности. Причина этой перемены лежала в том напряженном внимании, с которым слушал Владимир Ильич. Редкими, осторожными вопросами, незаметно для меня самой, Ленин не давал мне комкать рассказ, направлял его. Все больше увлекаясь, я сообщила о событиях 1909 и 1910 годов в Одессе, Николаеве и Екатерино-славе: о попытке издавать в Одессе печатный орган партии, о налете полиции на типографию, о такой же попытке в Екатеринославе, о работе подпольных кружков, о проникновении в кружки тайных агентов охранки, об арестах, о предстоявшем судебном процессе Одесского комитета большевиков.
В этот вечер я впервые испытала всепокоряющую силу воздействия Ленина на людей. Многие современники Владимира Ильича подчеркивают в своих воспоминаниях его способность слушать. Одним своим вниманием и очень немногими вопросами Ленин ободрял и подымал собеседника. Эта черта Ленина стала одной из лучших традиций большевиков. Умение выслушать служит средством не только лучше познакомиться с тем или иным вопросом. Это умение является лучшим средством изучения людей, лучшей помощью в их воспитании, способствует их морально-политическому подъему и вместе с тем помогает наиболее целесообразному использованию их на работе в партии.
К концу беседы я прониклась сознанием того, что и тут, в эмиграции, я пригожусь для партии. В особенности я ободрилась, когда Владимир Ильич предложил изложить мое сообщение в форме краткой корреспонденции для Центрального Органа партии — «Социал-демократа», который издавался в Париже и тайно переправлялся в Россию. Корреспонденция мною была написана и напечатана в № 1 «Рабочей газеты».
Во время этой встречи я получила также наглядный пример организованности, которую Ленин соблюдал во всем и повсюду. В самом начале я спросила Ленина, сколько времени он может посвятить беседе со мной; Владимир Ильич ответил: «Времени хватит, а так как мы соединим беседу с чаепитием, то в нашем распоряжении час-полтора». И вот, когда я увлеклась рассказом и забыла о времени, Ленин посмотрел вдруг на часы: очевидно, назначенное время истекло. Я поспешила закончить сообщение. Дослушав меня, Ленин быстро взял со стола недопитый стакан чаю, повторил предложение написать корреспонденцию, дружески простился и ушел в рабочую комнату. Эта комната, которую кто-то в воспоминаниях назвал «кабинетом», меньше всего походила на кабинет. По стенам некрашеные полки с книгами, посреди комнаты продолговатый, тоже некрашеный, стол, покрытый бумагой и заваленный газетами, два-три стареньких самых дешевых стула — вот и весь «кабинет».
Второй том новой, полной – четырехтомной версии воспоминаний барона Андрея Ивановича Дельвига (1813–1887), крупнейшего русского инженера и руководителя в исключительно важной для государства сфере строительства и эксплуатации гидротехнических сооружений, искусственных сухопутных коммуникаций (в том числе с 1842 г. железных дорог), портов, а также публичных зданий в городах, начинается с рассказа о событиях 1842 г. В это время в ведомство путей сообщения и публичных зданий входили три департамента: 1-й (по устроению шоссе и водяных сообщений) под руководством А.
В 1940 году в Гааге проживало около восемнадцати тысяч евреев. Среди них – шестилетняя Лин и ее родители, и многочисленные дядюшки, тетушки, кузены и кузины. Когда в 1942 году стало очевидным, чем грозит евреям нацистская оккупация, родители попытались спасти дочь. Так Лин оказалась в приемной семье, первой из череды семей, домов, тайных убежищ, которые ей пришлось сменить за три года. Благодаря самым обычным людям, подпольно помогавшим еврейским детям в Нидерландах во время Второй мировой войны, Лин выжила в Холокосте.
«Весна и осень здесь короткие» – это фраза из воспоминаний участника польского освободительного восстания 1863 года, сосланного в сибирскую деревню Тунка (Тункинская долина, ныне Бурятия). Книга повествует о трагической истории католических священников, которые за участие в восстании были сосланы царским режимом в Восточную Сибирь, а после 1866 года собраны в этом селе, где жили под надзором казачьего полка. Всего их оказалось там 156 человек: некоторые умерли в Тунке и в Иркутске, около 50 вернулись в Польшу, остальные осели в европейской части России.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дневники Максимилиана Маркса, названные им «Записки старика» – уникальный по своей многогранности и широте материал. В своих воспоминаниях Маркс охватывает исторические, политические пласты второй половины XIX века, а также включает результаты этнографических, географических и научных наблюдений. «Записки старика» представляют интерес для исследования польско-российских отношений. Показательно, что, несмотря на польское происхождение и драматичную судьбу ссыльного, Максимилиан Маркс сумел реализовать свой личный, научный и творческий потенциал в Российской империи. Текст мемуаров прошел серьезную редакцию и снабжен научным комментарием, расширяющим представления об упомянутых М.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.