Intel: взгляд изнутри - [9]
Такая неопределенность, исходи она от кого-либо другого, показалась бы признаком нерешительности. Однако Мур не зря девять лет возглавлял отдел исследований и развития в компании Fairchild. Его главный принцип: не давать никакой информации потенциальным конкурентам. Уж если люди, обеспечившие его и Нойса несколькими сотнями тысяч долларов, не требовали детальной информации, остальные тем более обойдутся.
Это не удивляло тех, кто знал его по работе в Fairchild. Мур всегда неохотно углублялся в детали, даже когда делал публичные доклады. Однажды он принимал участие в технической конференции по полупроводниковым материалам. Кто-то из присутствующих задал вопрос о вставках из нитрида кремния, с которыми, по слухам, экспериментировала команда Мура. И что же?
"Мы получили именно тот результат, которого ожидали", — прозвучало в ответ. Он скрыл, казалось бы, мелочь: команда инженеров пришла к заключению, что вставки из нитрида кремния не дают полезного технического эффекта; результаты ряда тщательно проведенных испытаний подтвердили их правоту. Но, решил Мур, если уж его исследователям пришлось потратить несколько недель, чтобы убедиться в бесперспективности данной технологии, незачем сообщать об этом всем: пусть конкуренты тоже потратят впустую немного времени.
Несмотря на кажущуюся неопределенность, Нойс и Мур прекрасно знали, чего хотят. Они будут производить запоминающие устройства. Компании по всей Америке покупали ЭВМ для ведения бухгалтерии, платежных ведомостей или медицинских карт. Каждой ЭВМ необходимо место для хранения и быстрого доступа к программам и данным, связанным с текущей работой. Хотя интегральные схемы все шире применялись в логических устройствах, выполняющих вычисления, информация хранилась как в дотранзисторную эру. Самыми дешевыми устройствами компьютерной памяти являлись магнитные сердечники — крошечные магнитные колечки, хранившие информацию в виде нулей и единиц в зависимости от того, как их намагничивали. Если бы удалось объединить ячейки памяти со схемами, изобретенными Нойсом, компьютерная память стала бы гораздо более компактной и быстродействующей. Как только одна компания начнет использовать память на интегральных схемах, ее примеру последуют и другие. В результате начнется увеличение объемов производства и снижение стоимости, что приведет к полной замене магнитных сердечников полупроводниковыми устройствами. Потенциальный рынок — миллионы и миллионы устройств в год.
У Нойса и Мура была веская причина хранить молчание о планах Intel: не только они видели этот потенциальный рынок. Идея скорой замены магнитных сердечников вовсе не бред чудаков, ее признавали все в электронной индустрии. Вдоль шоссе номер 101, проходящего к югу от Сан-Франциско через Долину и далее на Лос-Анджелес, выстраивались кварталы лабораторий, которые стремились стать лидерами в производстве полупроводниковых запоминающих устройств.
И все же первым стартовал Гордон Мур. Незадолго до его ухода из Fairchild молодой одаренный итальянец Федерико Фаччин, научный сотрудник его отдела, изобрел новый вариант стандартного процесса производства интегральных микросхем, известный как оксид металла-кремний (metal oxide on silicon, MOS). К 1968 году новая технология, названная кремниевым затвором (silicon gate), уже стабильно работала в лабораторных условиях. В то же время, имея 2 млн. дол. в банке и команду отличных инженеров, Мур был уверен, что они с Нойсом смогут развить эту технологию до такой степени, чтобы можно было наладить массовое производство запоминающих устройств по низкой цене.
Однако кремниевый затвор MOS представлял лишь одно из трех перспективных направлений в производстве интегральных схем памяти. Второй подход состоял в производстве модулей из многих чипов, а третий основывался на применении процесса, известного как "биполярник Шоттки". Мур с Нойсом решили разрабатывать все три направления и продать тот продукт, который первым будет готов к массовому производству. (Так как метод Шоттки оказался легко доступным для конкурентов, а метод многосхемных модулей слишком сложным даже для Intel, Мур позднее назвал решение вести исследования в трех направлениях "Стратегией лютика".)
Ученые, оставшиеся работать в Fairchild после ухода Нойса и Мура, с чувством оскорбленной гордости говорили в интервью, что их бывшие коллеги пытаются извлечь выгоду из открытия, принадлежащего их лаборатории. Они сделали такой огромный плакат, чтобы его видели все посетители отдела исследований и развития. На нем было написано: "Кремниевый затвор изобретен здесь". Один сотрудник, работавший в обеих компаниях, позднее высказывался еше жестче: "Intel была создана для того, чтобы украсть процесс кремниевого затвора у Fairchild". Другой был снисходительнее: "Что мы действительно принесли с собой, так это убеждение, что мы видели производство чего-то, и знание физики устройства. Мы не взяли рецептов, матриц, чертежей и т. п. Мы унесли с собой только много знаний".
Как бы то ни было, руководители Fairchild Semiconductor могли винить только себя за то, что ключевые секреты достались конкуренту. Еще года за два до этого лучшие технологии, разработанные в исследовательских лабораториях в Пало-Альто, не реализовывались на ее производственных мощностях в Маунтин-Вью, а каким-то образом попадали к асам производства компании National Semiconductor Чарли Спорка.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.