Интегральный город. Эволюционные интеллекты человеческого улья - [43]

В странах развитого мира мы утратили народные познания, к которым прибегали наши предки, чтобы провести нас через периоды приспособления к стадиям развития, и мы бродим впотьмах в своём текущем невежестве. В большинстве случаев страны развитого мира передали ответственность за это бюрократическим институтам, таким как системы здравоохранения и/или частные системы общественного питания. В обоих случаях их деятельность развивается на базе системы извлечения прибыли, а не оптимизации человеческого здоровья.

Трагично и иронично то, что по мере расширения дискурса по теме устойчивого развития мы всё больше осознаём неэтичную растрату ресурсов, приобретшую масштабы эпидемии в сфере производства и распространения питания в странах развитого мира. Это является нездоровым зеркалом массовых случаев голода и сельскохозяйственных бедствий в странах развивающегося мира. Такая взаимозависимая глобальная демонстрация низкого уровня интеллекта представляет собой ещё один индикатор незрелости человеческого вида.

В контексте жизненных циклов человека неспособность оптимизировать наши биофизические условия напрямую влияет на качество жизни, переживаемой в оставшихся трёх секторах нашего бытия. Если тело является биофизическим эквивалентом храма (нашего сознания или души), то мы потеряли передававшиеся из уст в уста инструкции, совместно разделяемые нами друг с другом, так что теперь строим свои тела таким образом, чтобы оставаться слепыми, глухими, немыми, без чувства вкуса и осязания. Удивительно ли, что именно таким образом мы зачастую и переживаем жизненные циклы?

Циклы психологической жизни

Условия человеческого бытия разворачиваются в серии естественных стадий возрастающей сложности сознания, которые во множестве разных ракурсов были описаны исследователями внутренней жизни человека. Неважно, идёт ли речь о психологах, философах, духовных наставниках, в каждой культуре данные карты рассказывают нам историю о развитии индивидуальных способностей, которая начинается с зависимости и проходит через стадии созависимости, независимости и взаимозависимости к самозависимости.

Как сложносистемные науки, так и науки о развитии сознания согласны, что в отношениях с другими мы обретаем новые способности. Таким образом, процессы нашего научения весьма контекстуальны – вне зависимости от того, идёт ли речь об эмоциональном интеллекте, когнитивном интеллекте или культурном/социальном интеллекте. Судя по всему, наше научение от природы межличностно и не может осуществляться без взаимодействия с другими. Таким образом, мы развиваем стадии своего интеллекта от эгоцентричности (центрированности на себе) через этноцентричность (центрированность на других или принадлежности) к экоцентричности (мироцентризм) и, наконец, эволюциоцентричности (центрированности на вселенских процессах).

Как и в случае с биофизическим здоровьем, значительная доля нашей ответственности за этот процесс в странах развитого мира была передана институтам образования. И, как и в случае с институтами здравоохранения, мы, как правило, оказывались неспособны задать вопрос, чему же нам нужно научиться в отношении всего жизненного цикла человека, чтобы оптимизировать человеческую жизнь в городе. Ещё более тревожен феномен, который Билл Маккиббен назвал гипериндивидуализмом, а Кен Уилбер раскритиковал под видом нарциссизма. Оба термина указывают на проблему, когда индивидуальное развитие человека застревает на эгоцентрической стадии, на которой индивидуумы неспособны признать ценность или развить в себе способность ценить других.

Пчёлы в пчелином улье тренируют и питают членов улья с целью производства 18 кг мёда ежегодно, чтобы мог выжить весь улей (а не только отдельные особи). Но в чём состоит человеческий эквивалент достижения такой определённой цели, который мог бы информировать наше обучение и поведение? (Похоже, что даже бездомных необходимо обучать фундаментальным навыкам управления деньгами, чтобы они могли поддерживать своё существование.)

Сегодня, обладая знанием последствий наших потребностей в ресурсах, экогеографического следа, гибкости и устойчивого развития, мы достаточно проинформированы, чтобы взять на себя ответственность за то, чтобы жить в городах разумным образом. К их чести, именно мэры городов мира выступают с принципиальной поддержкой намерений, лежащих в основе Киотского протокола (сколь бы ни были несовершенны его амбиции), а также связанных с бесконтрольным ростом и плотностью населения, нищетой, бездомностью и экологическим здоровьем.

Многие мэры приходят к пониманию, что все трудности, препятствующие здоровью города, являются также и трудностями, решение которых откроет путь для городской демократии. Их можно решить только при помощи целостносистемного мышления.

Циклы культурной жизни

Города развивают культуры посредством межсубъективной вовлечённости индивидов и групп. Традиционно циклы культурной жизни длились долгие периоды времени, поскольку контейнер одного города был относительно изолирован от контейнеров других городов. В таких городах, где культура была стабильна, из десятилетия в десятилетие и из века в век могли проявляться незначительные изменения. Традиции, верования и отношения развивались по вытоптанным дорожкам в периметре реального города и карт города в умах горожан. Ожидания, ресурсы и изменения нередко имели протяжённость многих поколений. Данная паутина взаимоотношений могла настолько врастать в природу городов, что индивидуальные города развивали «личности» или морфогенетические поля, которые до сих пор вызывают к жизни архетипы или стереотипы, свойственные отдельным городам. Чтобы проверить силу этих образов, подумайте, что вам приходит на ум, когда вы читаете: Венеция, Лондон, Нью-Йорк, Токио, Санкт-Петербург, Рио-де-Жанейро, Сидней, Мумбаи.