Инструментарий человечества - [225]

– Я принесла вам, – воскликнул полный сочувствия женственный голос огромной госпожи Джоанны, – решение Инструментария по планете Шайол.

– Пункт первый: получение хирургических материалов продолжится, а дромозоев не будут трогать. Части человеческих тел оставят здесь расти, и роботы будут собирать имплантаты. Ни люди, ни гомункулы здесь жить больше не будут.

– Пункт второй: недочеловек Б’диккат, выведенный из крупного рогатого скота, награждается немедленным возвращением на Землю. Он получит двойную плату за тысячу лет службы.

Голос Б’дикката без усиления был почти таким же громким, как усиленный голос госпожи Джоанны.

– Госпожа, госпожа! – протестующе крикнул он.

Она посмотрела вниз, туда, где его огромное тело достигало подола ее колышущегося одеяния, и произнесла без всякой официальности:

– Чего ты хочешь?

– Сперва позвольте мне завершить мою работу! – крикнул он так, чтобы его все слышали. – Позвольте до конца заботиться об этих людях!

Все экземпляры, сохранившие разум, внимательно слушали его. Лишенные разума пытались при помощи мощных когтей зарыться обратно в мягкую почву Шайол. Стоило кому-то из них скрыться под землей, как робот хватал его за конечность и вытягивал обратно.

– Пункт третий: все люди, чей разум не поддается восстановлению, будут подвергнуты цефалэктомии. Их тела останутся здесь. Их головы заберут и убьют самым приятным из возможных способов, вероятно, сверхдозой суперкондамина.

– Последняя доза, – пробормотал капитан Суздаль, стоявший рядом с Мерсером. – Справедливо.

– Пункт четвертый: дети оказались последними наследниками Империи. Фанатичный чиновник отправил их сюда, чтобы они не совершили переворот, когда вырастут. Врач беспрекословно повиновался приказам. Чиновника и врача исцелили, а соответствующие воспоминания стерли, чтобы им не пришлось стыдиться и печалиться о содеянном.

– Это нечестно! – крикнул получеловек. – Их следовало наказать, как нас!

Госпожа Джоанна Гнаде посмотрела на него.

– Наказание окончено. Мы дадим вам все, чего пожелаете, кроме боли ближнего. Я продолжу. Пункт пятый: поскольку никто из вас не хочет возвращаться к прежней жизни, мы переселим вас на соседнюю планету. Она похожа на Шайол, но намного красивей. Там нет дромозоев.

Стадо загудело. Они кричали, плакали, бранились, умоляли. Они все хотели иглу, и если ради нее придется остаться на Шайол, они останутся.

– Пункт шестой, – произнес огромный образ госпожи, перекрыв их гомон звучным, но женственным голосом. – На новой планете вы не получите суперкондамина, поскольку без дромозоев он вас убьет. Но там будут шапочки. Вспомните шапочки. Мы попробуем исцелить вас и снова сделать людьми. Но если вы сдадитесь, мы не станем вас принуждать. Это очень мощные шапочки; с медицинской помощью вы сможете прожить в них долгие годы.

Стадо затихло. Все они по-своему пытались сравнить электрические шапочки, стимулировавшие зоны удовольствия в мозге, с наркотиком, который тысячу раз топил их в наслаждении. Послышалось согласное бормотание.

– Когда мы получим шапочки? – спросили сразу несколько людей. В них осталось достаточно человеческого, чтобы рассмеяться собственному нетерпению.

– Скоро, – заверила их госпожа Джоанна. – Очень скоро.

– Очень скоро, – повторил Б’диккат, утешая своих подопечных, которые больше ими не являлись.

– Вопрос! – крикнула госпожа Да.

– Госпожа? – спросила госпожа Джоанна бывшую императрицу с должным почтением.

– Нам разрешат вступать в брак?

Госпожа Джоанна изумилась.

– Я не знаю. – Она улыбнулась. – Не вижу причин, по которым…

– Я беру себе этого мужчину, Мерсера, – провозгласила госпожа Да. – Когда наркотик был самым мощным, а боль – самой сильной, он один неизменно пытался думать. Могу я его получить?

Мерсер счел подобную процедуру весьма авторитарной, но был так счастлив, что промолчал. Госпожа Джоанна внимательно изучила его и кивнула. Вскинула руки в жесте благословления и прощания.

Роботы начали делить розовое стадо на две группы. Первую группу на корабле переправят в новый мир, к новым проблемам и новой жизни. Второй группе, как бы ее члены ни пытались зарыться в грязь, человечество отдаст последние почести.

Покинув всех прочих, Б’диккат затрусил со своей бутылью через равнину, чтобы одарить человека-гору Альвареза особенно большой дозой радости.