Инструкция на конец света - [8]
правдой.
Даже не представляю, как мы будем лечиться от этого безумства. От
этого некуда бежать.
После отставки из армии отец был совсем разбит. Поскольку до этого
условия жизни ему диктовала армия: как поступить, во что верить, как
быть. И только всё стало налаживаться, как появилась группа
террористов, разрушивших наши иллюзии о системе безопасности в
целом.
Видите? Отец ошибается, он ведет нас не той дорогой.
Мама никогда не была его сторонницей, и ему следовало бы это
заметить.
Она с нетерпением ждала его выхода на пенсию, надеясь, что после
сможет вернуться в школу и сосредоточиться на своей карьере.
Отец надеялся, что после переезда в эту глушь, мама будет обучать
нас на дому, но ей никогда не нравилась эта идея.
Мама работала учителем на постоянной основе, у нее был
собственный класс на втором этаже, и я знаю, ей нравилось, когда в этом
классе было много студентов. Маму увлекала работа с необычными
студентами, помню, как видела из-за ее плеча, как она осваивает на
компьютере программу специального образования по обучению детей с
ограниченными способностями, аутизмом. Она разрывалась между
нашим новым домом и Калифорнийским университетом в Дэвисе
(прим.: Институт расследований нарушений, связанных с
неврологическим развитием), который должен был стать экспертом в
области аутизма. Позже мама подала заявку на онлайн-обучение в этом
институте.
Было больно смотреть на то, как мама всё же продолжала обучать
меня и Иззи без особого интереса, особенно притом, что были дети,
реально нуждающиеся в ее помощи.
Честно говоря, я вообще не уверена, что отец когда-нибудь по-
настоящему слушал маму или хотя бы интересовался ее желаниями и
мечтами. И судя по состоянию этого дома – совершенно не понимал,
каково ей пришлось в детстве, и что она совсем не хочет возвращаться к
удушающей бедности, о которой она хранила воспоминания. Мама
прекрасно знает, что есть большие красивые пригородные дома, с
шикарным ремонтом, с подстриженным газоном и чистой проточной
водой, а что самое главное – это всё может принадлежать нам, только
при условии, что отец как-то забудет о том, что мир умрет в следующий
четверг.
И почему она не может желать того же, что и все остальные?
Отец заставлял меня вести тетрадь, где были сохранены все
премудрости выживания. Я помню, как сделала самую первую запись в
нём, как в тот момент отец внимательно смотрел на меня и объяснял
произношение слов, это было на кухне вечером. Звучало это примерно
так: «Выживание – это вера в свои способности вне зависимости от
сложности ситуации».
Тогда мне было лишь восемь, и, если честно, я не поняла смысла его
слов, хоть он и пытался объяснить. У меня были идеи, как например,
если бы я заблудилась в лесу и смогла сама достать пищу и кров, или как
если бы с моими родителями случилось несчастье, а я была бы в
состоянии позаботиться о себе сама. В общем, я вроде поняла. А вроде и
нет.
Есть кое-что, в чём я совсем не могу разобраться: неужели на Земле
нет никого, кто хотел бы что-либо изменить и как-то спасти ситуацию? И
совсем никого, кто мог бы обнять тебя и сказать, что всё будет хорошо?
Изабель
Сегодня моя жизнь перестала быть моей. Этот день войдёт в историю
как день, когда все разом обломались. Не, ну может это я громко заявила,
но мой чудесный мир определённо был разнесён на кусочки.
Правительство должно запретить таким людям как мой отец иметь
детей.
Ещё этот дурацкий дом. С каждым днем, что мы поводим в нём, он
становится только хуже.
Знаете, ощущение такое, будто вы смотрите ужастик, где семья
только заселилась в новый дом, но он так ужасен, что вам хочется во
весь голос крикнуть что-то типа: «Берите свои шмотки и убегайте вместе
с ними оттуда нахер, пока на вас не начали охотиться привидения, видно
же, что в этом доме не произойдёт ничего хорошего!».
Сейчас четырнадцать минут второго ночи, а я до сих пор тупо лежу
на кровати. Телефон здесь не ловит сеть. Я даже не разбирала вещи, те,
которые привезла из моей старой комнаты, – не хочу всё это
раскладывать здесь.
Я лежу и смотрю в потолок, он весь в каких-то пятнах, они похожи на
очертания континентов.
Спать мне неохота, и я даже не представляю, чем можно здесь
заняться.
Не могу заснуть. Может сбежать отсюда? Но куда… Здесь у меня нет
ни друзей, ни знакомых, никого на тысячи миль вокруг, а желания стать
бездомной у меня нет. Хотя мы и так отчасти как бездомные, и меня
бесит такой образ жизни, ладно, хотя бы есть вода и еда.
А ещё тут когда-то умерла моя прапрабабушка, и в доме наверняка
есть привидения, хотя пока ни одного не видела.
Пока.
Я слышу голос мамы снизу, кажется, она плачет. Она снова накричала
на отца, а он снова промолчал. Иногда, когда она не кричит, слышен
низкий гул голоса отца.
Мама уже начинала психовать, когда мы только подъехали к дому
после обеда. Вернее, началось это задолго до того. Она начала злиться
Дженнифер и Йен знакомы семь лет, и последние пять они ведут войну. Они — руководители двух команд одного и того же коммерческого банка Лондона, между которыми постоянно вспыхивают ссоры. Они ненавидят и не выносят друг друга, только и делают, что ставят друг другу палки в колеса. До тех пор, пока в один прекрасный момент их не заставляют работать вместе над общим проектом: управлять капиталами зажиточного аристократа, клиента их банка. Таким образом, им приходится проводить много времени вместе, даже после работы.
У Мии Ли есть тайна… Тайна, которую она скрывала с восьми лет, однако Мия больше не позволит этой тайне влиять на свою жизнь. Одно бесповоротное решение превращает Мию Ли в беглянку – казалось бы, это должно было ослабить и напугать ее, однако Мия еще никогда не была столь полна жизни. Под именем Пейдж Кессиди, Мия готова начать новую жизнь, в которой испорченное прошлое не сможет помешать ее блестящему будущему. Автобус дальнего следования увозит Пейдж из Лос-Анджелеса в Южный Бостон, штат Вирджиния, где начнется ее новая жизнь.
Ира пела всегда, сколько себя помнила. Пела дома, в гостях у бабушки, на улице. Пение было ее главным увлечением и страстью. Ровно до того момента, пока она не отправилась на прослушивание в музыкальную школу, где ей отказали, сообщив, что у нее нет голоса. Это стало для девушки приговором, лишив не просто любимого дела, а цели в жизни. Но если чего-то очень сильно желать, желание всегда сбудется. Путь Иры к мечте был долог и непрост, но судьба исполнила ее, пусть даже самым причудливым и неожиданным образом…
Чернильная темнота комнаты скрывает двоих: "баловня" судьбы и ту, перед которой у него должок. Они не знают, что сейчас будет ночь, которую уже никто из них никогда не забудет, которая вытащит скрытое в самых отдалённых уголках душ, напомнит, казалось бы, забытое и обнажит, вывернет наизнанку. Они встретились вслепую по воле шутника Амура или злого рока, идя на поводу друзей или азарта в крови, чувствуя на подсознательном уровне или доверившись "авось"? Теперь станет неважно. Теперь станет важно только одно — КТО доставил чувственную смерть и ГДЕ искать этого человека?
Я ненавижу своего сводного брата. С самого первого дня нашего знакомства (10 лет назад) мы не можем, и минуты спокойно находится в обществе другу друга. Он ужасно правильный, дотошный и самый нудный человек, которого я знаю! Как наши родители могли додуматься просить нас вдвоем присмотреть за их собакой? Да еще и на целый месяц?! Я точно прибью своего братишку, чтобы ему пусто было!..
Хватит ли любви, чтобы спасти того, кто спасает другие жизни? Чесни жаждет оставить своё проблемное прошлое позади… Оставив отношения, наполненные жестокостью, Чесни Уорд жаждет большего, чем может предложить её маленький городок. В поисках способа сбежать и приключений, она присоединяется к армии, но когда прибывает на первое место работы в Англии, она встречает Зейна − сержанта, у которого имеются свои собственные секреты. Зейн думал, но ни одна женщина не заставит его захотеть осесть… Начальник персонала Зейн Томас, авиатор Войск Специального Назначения, пропустил своё сердце через мясорубку.