Инсталляция - [46]

* * *

Светлана совсем замерзла и уже успела несколько раз пожалеть, что устроила постирушки. Недосохшая футболка быстро отняла часть ее тепла. Надевать куртку совершенно не хотелось. Девушка пыталась свернуться калачиком или, по меньшей мере, прижаться к чему-нибудь. Она почувствовала теплые руки Максима и, бросившись в его объятия, застучала зубами.

— Ты что? — шепотом спросил парень.

— Замерзла.

— Если хочешь, я могу принести тебе бушлат.

— Сделай одолжение, — говорила девушка, прижавшись к теплой груди парня.

— Как ты?

— Ужасно.

— Свет, неужели тебя не готовили к подобным штучкам?

— К таким нет.

— А к каким готовили?

— Прыгать через забор и стрелять на вскидку.

— А меня?

— И тебя.

— Слушай, Свет, а у нас не существует специализации?

— Как это?

— Как у воров. У них есть и медвежатники, и щипачи, и мокрушники.

— Это тебе матросы рассказали?

— Да.

— Нет, у нас такого нет. Мы все универсалы, только я мужиков клею, а ты баб.

— Ты хочешь сказать, что я соблазнял женщин?

— Разумеется, если это для работы необходимо.

— И как у меня это получалось?

— Нормально, — сказала Светлана, наконец, открыв один глаз.

— Согрелась?

— Почти. Что там с нашим Русланом?

— Ничего.

— Как это?

— Ничего нового: ни с кем не знакомится, в карты не играет, в рулетку тоже. Бабами не интересуется. В общем, такое ощущение, что ему все по барабану.

— Но ты же не можешь наблюдать за ним все время. Наверняка, он ищет нужного человека, когда за ним не смотрят. Или уже нашел.

— Не понял.

— Он мог его уже найти и теперь ждет удобного момента, чтобы получить документы.

— А такое возможно?

— Не знаю, вполне может быть.

— Тогда чего мы ждем, давай его спросим.

— Нельзя. Пока нельзя. В нашу задачу не входит вмешиваться, нам главное — его не упустить.

— И сколько мы будем ждать?

— Сколько надо, столько и будем.

— А если наше участие не понадобится?

— Значит, приплывем обратно в Москву.

— Послушай, Светлана. Я понимаю, что ты связана разного рода служебными тайнами, но… Ой, чуть не забыл.

Максим вытащил из кармана спецовки яркую этикетку «Твикса» и вложил Светлане в ладонь.

— Что это?

— Сладкая парочка. Будешь?

— Буду? Ты еще спрашиваешь?

Девушка откусила хрустящий батончик, на минуту забыв о приличии.

— Извини, чем богаты.

— Спасибо и на этом, — Светлана пережевывала шоколад, растягивая удовольствие.

Максим осторожно положил ладони на плечи девушки и тихо продолжил:

— Так что ты о нем знаешь?

— О ком?

— О Майларове.

— Ничего не знаю.

— Но, фамилию ты ведь как-то узнала.

— Максим, что за ерунда, я ее в задании прочла, больше ничего не знаю.

— А что там было еще написано?

— Только то, что он, возможно, будет на яхте.

— И все?

— Все.

— Странно это.

— Чего же здесь странного?

— Да фамилия его. Майларов. Никогда такой не слыхал.

— А мою фамилию ты слышал?

— Ру, ты имеешь в виду?

— Да.

— Я думал это не фамилия.

— А что?

— Да черт его знает, прозвище, кличка.

— Вот видишь, Максим, ничего тут странного нет.

— Знаешь, Свет, тут у помощника капитана есть справочник по Москве, старый, конечно, но я подумал: «А вдруг он там есть», и посмотрел.

— И что?

— Да нет там никаких Майларовых. Малайларовых человек сорок, Махлаевых еще больше, а Майларовых ни одного. А помощник мне сказал, что такой фамилии быть не может.

— Ты разговаривал об этом с помощником?

— А чего здесь такого?

— Я тебе не разрешала.

— Но и не запрещала.

— Это не одно и тоже, Максим. Мы не должны привлекать внимание к Руслану.

— Я и не привлекал, просто он поинтересовался, что я делаю, а я ответил, что ищу телефоны наших пассажиров и, что сейчас добрался до Майларова.

— А он?

— А он сказал, что такой фамилии не может быть. Еще сказал, что майлар — это предельный углеводород, его изобрели десять лет назад, и, если бы не случайность, никто бы о нем не узнал.

— Какая случайность?

— Он мне сказал, что когда стали развиваться композитные материалы, изобрели сверхпрочную майларовую пленку. Только у нее была одна проблема — не было клея, которым ее можно было приклеить. Тогда и стали делать эту пленку с одной стороны матовую. И совершенно случайно оказалось, что на ней очень удобно делать чертежи. Так как тогда не было ни ксероксов, ни принтеров, то эта пленка быстро прижилась в разных КБ, а иначе осталась бы она достоянием одних военщиков.

— И что из этого?

— Да ничего. Просто в наши времена дурацких фамилий никому не дают, если, конечно, не в детдоме. Но я так понимаю, что Руслану твоему больше десяти.

— А, может, он действительно Малайларов, только с паспортисткой ему не повезло, вот и получился он таким, каким мы его видим.

— Может быть, — сказал Максим, непроизвольно опуская руку с плеча на грудь Светланы.

— Спасибо, Максим, я уже согрелась.

— Я не поэтому.

— Тем более, спасибо.

— Это да?

— Нет, это значит, нет.

— Почему?

Светлана почувствовала, что Максим прижимает ее к себе все сильнее, и его дыхание, идущее из-за уха, становится чаще и громче.

— Максим, перестань.

— Почему?

— У нас это называется неуставные взаимоотношения.

— Неужели я тебе противен?

— Нет, — Светлана повернулась лицом к парню, соображая, что придумать на этот раз, но увидев коротко стриженного, носатого юношу в матросской робе, поняла, что этот человек действительно больше не вызывает у нее того отвращения, которое она испытывала к прежнему Максу.