#InstaDrug - [42]

– Впечатляет. Я хорошо говорю на итальянском и английском.

– А на кого ты учился? – поинтересовалась она.

– На дипломата. Абсолютно бесполезное образование… – соврал я. Не скажу же, что никакого высшего у меня нет.

– Разве? По-моему, очень даже интересное… А сколько тебе лет?

– Мне двадцать три. А тебе?

– Двадцать один. – Ее улыбка заставила меня зависнуть.

– Ты почему задумался? – засмеялась она.

– Просто мне нравится, как ты улыбаешься.

– А мне нравятся твои веснушки и ямочки на щеках, – шутливо сказала Эвридика и посмотрела в окно.

– Вот мы и на месте. Кафедральный собор Святой Марии дель Фьоре! – произнес Алонзо, паркуя машину около входа.

Признаться честно, меня это здание не очень-то впечатлило. Конечно, выглядело оно величественно и роскошно, но, на мой взгляд, самая обычная итальянская церковь. Бабушка водила меня в куда более крутой готический собор. Взять хотя бы Страсбургский кафедральный собор, единственный во всем мире, где присутствует изображение дьявола – статуя красивого мужчины.

– Ну как тебе? – спросила Эвридика, которая явно восхищалась зрелищем.

– Ну, ничего… – неуверенно ответил я.

– Понимаю. Тебе просто нужно попасть внутрь. – Она взяла меня за руку и потянула ко входу.

Эвридика была права. Внутри собор оказался еще красивее. Высокие готические колонны, светлые тона и расписные потолки. Это было просто великолепно. Давно я не видел такой красоты.

– Ну что скажешь теперь?

– Это охренительно красиво, – шепотом произнес я, не отрывая взгляда от потолка.

– Хоть ты и сквернословишь, но ты прав, – тихо сказала она.

Минут пять мы были в соборе, а потом вернулись к машине. Нас ожидал поход на концерт Вивальди. Я знаю только то, что это венецианский композитор, который написал «Времена года».

Я почти не слушал музыку, все мои мысли были заняты Эвридикой. Вообще трудно о чем-либо думать, когда с тобой рядом такая девушка. Несколько раз я пытался осторожно коснуться ее руки. Мне хотелось намекнуть ей, что она мне очень нравится.

Мама тоже была полностью увлечена Алонзо, но она хотя бы умела делать вид, что ей очень интересен концерт и она получает огромное удовольствие от музыки. Миленько.

Сначала играл оркестр, потом присоединился хор. Музыка становилась все более тяжелой и гнетущей. Когда она достигла финала, зал разразился громкими аплодисментами.

– Просто потрясающе! – воскликнула Эвридика, выходя из зала. – Надеюсь, тебе понравилось…

– Ну да… мне понравилось. Было здорово. – В такие моменты я чувствовал себя безумно тупым.

После концерта мы вернулись домой. Алонзо предложил маме встретиться на следующий день. Меня это очень порадовало, ведь тогда я смогу снова увидеть Эвридику. Хотя в идеале нам лучше было бы встретиться наедине.

Зайдя в номер, я сразу занял ванную. Вода была такой горячей, что стало больно. Мама торопила меня, и это действовало на нервы. Могу я хоть тут нормально отдохнуть? Когда я вышел из ванной, голова закружилась смертельно. Я буквально дополз до своей комнаты и без сил упал на кровать, забывшись глубоким сном.

#ГЛАВА_35

Музыка в клубе была оглушительной. Вообще, ночные клубы и Флоренция – это совершенно несовместимые вещи. Здесь почти все связано с историей, искусством и религией. А вот клубы и прочие развлечения для скучающей молодежи тут не в лучшем виде. В Париже море разнообразных вечеринок и тусовок, где можно почувствовать себя в центре вселенной. Долгое затишье мне противопоказано, я начинаю чувствовать себя мертвым. Вот я и решил отправиться на поиски приключений вместе с Каримом, который наконец-то присоединился ко мне.

Карим потянулся к бармену за очередным бокалом рома и больно задел меня локтем.

– Осторожнее, ублюдок! Не успел приехать сюда, как уже наносишь мне травмы. – Я ударил его по плечу и потянул обратно к себе.

– Прости, дружище, но я не так часто бываю в баре, так что прояви понимание… – Он истерично засмеялся.

– Ты бываешь в этих гребаных барах так же часто, как и я, так что не нужно тут трындеть. Порой от твоего жалкого вида мне становится тошно… – скучающим тоном ответил я и положил голову прямо на стойку. Мне хотелось веселья, а не бухать от горя. Нам ведь всего по двадцать три года, мы должны гореть жизнью, а не, как моя мама, сидеть в номере, курить и пить целыми днями, потому что она от всего устала. На все мои слова у нее была одна отговорка: «Доживи до моих лет – и поймешь…». Ей всего лишь сорок два. В этом возрасте жизнь только начинается. Жизнь слишком коротка, чтобы так тратить бесценные дни. Конечно, бывают времена, когда я рыдаю, наношу себе порезы лишь для того, чтобы кто-то из близких обратил на меня внимание. В детстве мне его очень не хватало. Сейчас я понял, что, кроме самого себя, я никому не нужен. Так что живу себе в удовольствие, веселюсь и делаю, что хочу.

– Эй, может, выйдем, покурим? – предложил Карим, который наконец-то заметил мой скучающий вид.

– Слава Иисусу, ты предложил что-то нормальное. Пошли, а то я скоро умру от духоты и оглохну от музыки. – Я слез со своего места.

Выйти из клуба оказалось довольно трудно: всюду было полно пьяных и обкуренных людей, которые то и дело норовили упасть в обморок или заблевать нас. Отвратительное зрелище.