Инсайд - [4]

Я забежал в супермаркет, отыскал на полке с алкоголем бутылку Славянской и захватил у кассы банку рыбных консервов. Хмурая продавщица пробила набор, плохо скрывая презрение. Может, у неё муж пьёт Славянскую? Или кто-то из забулдыг и есть её муж?

Осталосьдведвести.

Я торжественно вручил бутылку алкашам и провёл краткий инструктаж:

— Подходите вон к тому бугаю, садитесь напротив и пьёте. Можете предложить ему присоединиться, разговор завязать, перед глазами помельтешить. Понятно?

Мужикам всё было понятно. Димарик осторожно потянул меня за рукав:

— А можно мне с ними?

— Нет, Димарик! Ты у нас под шумок проскользнёшь в подъезд. Отрабатывай деньги! Не бухать сюда пришел.

Димарик грустно опустил глаза. Мы подождали, пока мужики дойдут до площадки и усядутся на лавку. Я схватил Димарика за худое плечо.

— Димарик, боевая готовность…

Но Димарик, вместо того, чтобы подготовиться к старту, побледнел ещё сильнее (хотя куда уж сильнее!), вырвался из моего не слишком цепкого захвата и пулей улетел в супермаркет. Я растерялся. Похоже, после запрета на распитие алкоголя Димарик решил срулить с темы… Ну уж нет, так просто он не уйдёт. Зря я, что ли, водку этим бичам покупал?

Я вернулся в магазин, схватил для вида небольшую корзинку и двинулся вдоль рядов.

Супермаркет выглядел потасканно и жалко. Когда-то на моей малой родине предприимчивый коммерсант с фамилией, оканчивающейся на -ян, выкупил постсоветский продуктовый и открыл на его месте супермаркет. Первое время люди боялись брать товары с полок в руки. Как это так, просто подходишь и лапаешь что угодно? Супермаркет казался великолепным дворцом с запретными плодами. Можно было повертеть в руках дорогие шоколадки или попялиться на игрушки. Настроение портили только кассы у выхода — товары приходилось проносить через них. На кассах такие же хмурые тетки, как и здесь, с чувством собственного превосходства (не то, что Ленка из рыбного!) требовали от тебя денег. Рядом стоял толстый лощеный охранник (не то, что Васька с рынка!) и преграждал путь на свободу. Приходилось разворачиваться и относить товары на место.

Теперь все эти дворцы превратились в неухоженные гадюшники (не то, что блестящие моллы!).

Димарик стоял у полки с молочной продукцией и делал вид, что внимательно разглядывает сырки, пока охранник внимательно разглядывал Димарика. Я встал к нему вплотную и схватил за худой локоть:

— Ты чего чудишь, мудила?

— С-сам ты мудила. Там… Там менты!

Я посмотрел в окно. У магазина курили два ППС-ника.

— И чего, что менты? Встали покурить и всё, чего дёргаться?

— Видишь мента — беги, — отчеканил Димарик, — Отпусти, я домой хочу.

Я, не отпуская дёрганного Димарика, наблюдал за ментами. Один из них кивнул в сторону двора, что-то сказал напарнику и заулыбался. Напарник спешно поправил портупею и завернул за угол.

Отправились трясти моих забулдыг. Вот это везение! Лучше не придумаешь.

Не обращая внимания на увещевания Димарика, я силой вытащил его за шкирку на улицу и прижал к углу магазина. Менты шагали к детской площадке, где лысый уже проводил воспитательную беседу с алкашами, пытаясь прогнать их подальше. Алкаши на удивление натурально прикидывались миролюбивыми дурачками.

— Быстро в подъезд! — я толкнул Димарика в сторону дома, — Капюшон накинь.

Димарик послушно натянул капюшон и потрусил к подъезду. Менты разговаривали с лысым. Лысый почему-то не показывал им удостоверение. Не хочет палиться? Один из алкашей пытался незаметно засунуть недопитую бутылку поглубже в снег.

Димарик подлетел к двери и встал спиной к ментам. Лысый что-то горячо объяснял и жестикулировал руками. Димарик замер у замка. Я покрутил головой и вдруг осознал, что оперативники никогда не приходят одни. Значит, где-то есть ещё одна точка наблюдения и они явно видели меня, Димарика, алкашей… И менты появились не просто так. И лысый ждёт, пока Димарик зайдёт в подъезд, где его уже поджидают… Поджидают…

Я почувствовал, как у меня прихватило от волнения живот. Я поднял глаза и посмотрел на подъезд: за Димариком захлопнулась дверь, а менты, кивнув лысому, нависли над алкашами и что-то передавали по рации.

Лысый развернулся и направился в мою сторону. Я, стараясь не двигаться резко, посеменил к дальнему углу магазина. В эту самую минуту я понял — всё. Дольше двух минут я не протяну… Палисадник закрыт от глаз прохожих только с одной стороны, в соседнем дворе гуляют дети. В супермаркете в туалет не пустят…

Я скрылся за углом. Скорее всего, Лысый пойдет искать меня в магазин. Я глубоко вздохнул и, стараясь не делать резких движений, посеменил к подъезду, огибая здание.

Одновременно со мной к детской площадке подъехал бобик. Алкашей взяли под локти и пригласили проследовать в стакан.

Я подбежал к кодовому замку. Три кнопки выглядели посветлее и были немного вдавлены. 248. Дверь щёлкнула. Не оборачиваясь, я проскользнул в тёмное чрево подъезда и забрался на второй этаж.

Постучал пять раз. Тишина.

— Андрюха, открой пожалуйста, быстрее, это я!

Андрюха не открывал. В кармане зажужжал телефон:

Как только щёлкнула дверь, я ворвался в квартиру. Каким-то чудом успел подставить руку — на предплечье обрушился тяжёлый предмет.