Иной мир. Часть 1 - [6]

Маша, Старый и Расул Исмаилов нашлись в предбаннике сауны, построенной в минус первом этаже дома. Девушка, одарив меня гневным взглядом, выпалила:

– Меня из-за тебя чуть две обезьяны не изнасиловали!

Я пожал плечами:

– Ну не изнасиловали же.

Сам Исмаилов выглядит не слишком хорошо. Огромная туша развалилась на кафельном полу и пребывает в бессознательном состоянии.

– Я немного засветился, но это не страшно, – сказал Старый. – Система видеонаблюдения нейтрализована. Охранной системы не установлено. Азер полагался на личную охрану.

– Братья, сестры, сваты-маты… – пробормотал я. – Не удивлюсь, если все они окажутся родственниками. Раньше я не имел дела с чурками, но столкнувшись раз в жизни, убедился, что многие из них конченые люди. Сами знаете, что в последнее время азеры сильно поднялись и неплохо заправляют в Новосибирске. Всю систему не разрушишь, есть шишки посерьёзнее Исмаилова. Наш поступок можно назвать объявлением войны.

– Война с азерами давно идёт, – покачал головой Старый. – Просто ты не всё знаешь, Никита.

Я открыл одну из двух дверей. Увиденное понравилось. Большая зона отдыха с достаточно крупным бассейном в центре. То, что надо! Осталось найти что-нибудь такое, чем можно связать тушу Исмаилова.

– Подойдёт? – спросила Маша и протянула мне моток армированного скотча.

– Лучше и не придумаешь, – кивнул я.

Несколько минут и Расул Исмаилов был связан по рукам и ногам. Вдвоём со Старым мы подтащили тушу весом не менее полутора центнеров к краю бассейна и спихнули в воду.

– Даже не очнулся… – пробормотал Старый. – Видимо, хорошо я его приложил. Переусердствовал малость…

– Видимо… – согласился я. Похоже, что азер уже мёртв. Даже пузыри не идут. Смерть вследствие черепно-мозговой травмы.

Желание обыскать дом у меня было. Всё-таки азеры попили немало моей кровушки за прошедшее время. Опускаться до воровства не стал. Просто ушли.

Уже в машине меня прорвало:

– Бесит вся эта несправедливость. Наши, русские, с трудом выживают. Дети болеют, пенсионеры побираются! А какие-то уроды типа этого Расула живут припеваючи! Вот откуда у них деньги? Куда смотрят наши власти? Несправедливо всё это. Надо дружнее быть. Собрались, пришли, убили. Толпу будут судить? Мы ведь можем всех чуреков обнаглевших за пару дней раком поставить. Нас, русских, как ни крути, больше!

– А татары, башкиры, буряты и другие? – поинтересовался Старый, теперь сидящий за рулём.

– Они тоже, – ответил я. – Под словом «русские» я подразумеваю все народы, проживающие на территории нашей страны. А эти, чурки, они ведь даже по-нашему нормально разговаривать не умеют! Валить всех без разбору!

– А Нохчи? Ингуши? Дагестанцы? – спросил Старый. – Их туда же?

– Нохчи кто такие? – вопросом ответил я.

– Так называют себя чеченцы, – пояснила Маша. – Народа дагестанцы не существует, если кто не в курсе. Дагестан – самый многонациональный регион России.

Я задумался:

– Сложно сказать… Среди них тоже плохие встречаются…

– А среди русских, татар и многих других они встречаются? – поинтересовался Старый.

– Да… – ответил я, уже догадавшись, к чему он ведёт.

– Нет плохих наций, Никита. Есть плохие люди.

– И да и нет, – сказал я. – Есть национальности, в которых плохих людей мало. А есть такие, в которых почти каждый третий утырок. Так что не говорите мне…

***

В квартиру я попал только под утро. Старый остался в машине, а Маша вызвалась помочь со сборами. Решили взять самое необходимое.

– Квартира у тебя хорошая, но при этом какая-то неживая, что ли, – сказала Маша, осматривая интерьер. – Я это заметила ещё в прошлый раз, когда мы со Старым забирали твоё оружие. Сейчас только убеждаюсь в этом. Руки женской не хватает. Уюта.

– Не жаловался, – буркнул я и продолжил опустошать шкаф, в котором храню много интересных вещей. Одних только ножей насчитывается три десятка. И хороших, дорогих, и красивых, но китайских, дешёвых.

– Документы не забудь, – напомнила Маша. – На квартиру и машину.

Я быстро нашёл папку с документами, вручил её девушке и продолжил сборы. С балкона припёр палатку и два спальника, зимний и летний. Также решил прихватить с собой удочки, сам не зная зачем.

– Это тревожный рюкзак? – поинтересовалась Маша, указав на замаскированный в прихожей рюкзак.

– Типа того, – кивнул я. – Хорошая штука, брал его почти за двадцатку. Называется «G99 T40». Объём сорок пять литров, удобный, относительно непромокаемый, расцветка «атакс». Внутри лежит всё самое необходимое. Нацепил на спину и можешь сваливать.

– Параноик? – удивилась Маша.

– Нет, – улыбнулся я, – не параноик. Просто люблю быть предусмотрительным в некоторых вещах. Жизнь в нынешнее время не слишком стабильна, поэтому нужно быть готовым ко всему. Жители многих стран давно это прохавали. Война, она внезапно приходит.

Маша покачала головой:

– Многие считают наоборот, Никита. Говорят, что жизнь наладилась. Появилась стабильность.

– Это их право, – пожал я плечами. – Я же стараюсь полагаться на собственное мнение. Вы – тому доказательство. Всё изменилось за какие-то сутки. Прав?

Маша кивнула. В дверь позвонили. Взглянув в глазок, я не сразу узнал Старого. Впустив его, удивился столь быстрой перемене в облике. Прежняя одежда сменилась легкими бежевыми брюками и кофейного цвета рубашкой с коротким рукавом, обтянувшей тренированное мощное тело. На ногах белые мокасины.