Инопланетянка - [4]
А всю дорогу домой из глаз лились непокорные слёзы. Почему непокорные? Потому что я не хотела плакать, а они, всё равно, капали.
Но они хотя бы думать не мешали.
Когда я иду по улице, я могу не замечать людей, идущих рядом, даже если они мои знакомые. У меня как-то по жизни получается, что прогулка — синоним размышлений. Это могло быть даже опасно, если бы моё подсознание не выполняло бы с детства вбитые меня правила поведения на улицах, а разум как-то независимо от меня следил, чтобы я точно попала из пункта А в пункт Б.
Поэтому я с чистой совестью могла думать, анализировать. Вот зря мама не жалует художественную литературу, ведь пример, объясняющий ситуацию я нашла именно в ней. Нашла и разрыдалась уже по-настоящему, так всё просто и глупо было. «Дичок» ситуация называется.
Что имеем? Объект один: не избалованная мужским вниманием девица(здесь неважно, какая она. Девушка может быть красивой или не очень, умной или дурой… Неважно!). Объект два: парень, который проявил к ней чуть больше участия, чем его однополчане(какой он и почему так поступает тоже не очень важно). Суммируем — и получаем влюбленность объекта один.
Разложили, всё просто, но легче не стало, ведь боль осталась и уязвленное самолюбие тоже.
Ещё немного времени на анализ: «Как человек не очень интересна. Она как роботы, которых мы собираем, хотя её ум, её трудолюбие и знание достойны уважения».
Анализируем, вспоминаем отношения окружающих(не только Рона) и понимаем, что я не хочу, чтобы меня считали роботом. Они же не чувствуют и им не больно, какими бы продвинутыми модели не были. И не хочу, чтобы меня уважали. Нет, вернее хочу, но не только. Пусть уважают, как человека, как профессионала, но пусть и любят тоже. Пусть испытывают симпатию, дружбу. Что-то ещё кроме уважения…
А потом я отказалась от практики в университете и ушла на вольные хлеба. Поздно спохватилась — сейчас мучаюсь, не посуетившись заранее.
Но я поняла, что если бы я осталась там, то ничего бы не поменялось. Ну, разве что я окостенела ещё больше — и точно напоминала одного из своих «подопечных».
А мне захотелось перемен, очень захотелось…
И самое смешное, я благодарна человеку, причинившему мне боль, потому что она мне глаза раскрыла. Я благодарна и от всей своей души и желаю ему счастья.
И на этой, несомненно, позитивной мысли я поняла, что пришла. В смысле, врезалась лбом в стеклянную дверь нужного мне здания(Мне сегодня однозначно везёт. Это надо же как вовремя склонила голову и удар пришёлся именно в лоб, а не в нос!) Раздалось печально-звонкое «треньк». Настолько печальное, что я невольно пожалела дверь. А что? Лоб у меня крепкий, массивный. Ничего ему не будет, да и папа всегда в детстве говорил, предварительно залепив мне пару щелбанов и глядя в мои злые глаза:
— Хорошей голове ничего не будет, а плохую не жалко!
В общем, голова у меня тренированная во всех смыслах! Да и, папа сильнее бил.
По этому мне действительно было жалко дверь: она же такая прозрачная, тоненькая, вдруг в ней трещина или микротрещина могла образоваться? И хотя я знаю, что это иллюзия, просто видимость и такое стекло может выдержать и удар битой со всей силы, и полномасштабный обстрел камнями с голубиное яйцо и остаться, как новеньким.
Но я, всё равно, стою перед дверью, чешу пострадавший лоб и на полном серьёзе всматриваюсь в дверь, ища несуществующий дефект.
А что? Каждый имеет право успокаивать нервы, как может. А я нервничаю и боюсь!
Мне же на семи собеседованиях уже отказали.
А как я неслась на первые два! С дикой уверенностью, что меня возьмут, просто не могут не взять! Не тут-то было! И вот я трясусь в страхе, что мне снова откажут…
Всё успокоилась, можно идти. Вру! Нагло вру…
Просто заметила, что ко мне идёт охранник, судя по лицу с не самыми дружелюбными намерениями. И эти намерения были настолько явными, что воплощение их очень хотелось избежать. Поэтому я открываю дверь и лечу к портативным телепортам, становлюсь в круг — и вот какие-то доли секунды, а я уже на нужном этаже и в конце длиннющей очереди жаждущих.
Может сразу уйти? Не, там на первом этаже охранник. Злющий… Пусть успокоится. Наверняка, к концу рабочего дня подобреет или смена его придёт.
Что я могу сказать? Нервы!
В обычном состоянии я более вменяемая. Надеюсь, по крайней мере…
Очередь идет очень медленно. Там что по винтикам кандидатов разбирают? Или спрашивают всю историю организации?!
А что? На одном из моих первых «особо удачных» собеседований меня спросили полное имя основателя организации, при том что возраст данного заведения перевалил за двести лет, а само имя было пятикратным. Да и таким мудреным, что я бы его вслух с листочка считать не смогла.
— Как вы не знаете? — взвился на меня начальник отдела кадров. — А вам бы было приятно, если бы к вам обращались сугубо по фамилии?!
— Знаете, моя фамилия достаточно благозвучна, поэтому вполне. — невинно ответила я.
В общем, я несильно расстроилась. Подумала, что основателю с таким именем не повезло куда больше. Вот интересно, за что его так родители наказали?
Да, я не расстроилась, ведь если объективно, это хорошо, что меня не взяли: это справедливо, так как имя я честно не знала.
— Август, ты поможешь? Мне нужна кое-какая информация и содействие в организации двух встреч. У тебя же сохранились связи? — попросила я, возвращаюсь к настоящему. — Помогу. — кивнул друг. — Хоть и не совсем одобряю, но кто я такой, чтобы тебя судить. Хлоя, мне часто тебя трудно понять, иногда невозможно. Но ты делаешь и говоришь только то и только о том, во что веришь, а веришь ты, на первый взгляд, в странные вещи. Ты, пожалуй, самая настоящая иноверка. — И это плохо? Или неправильно? — улыбнулась я. — Отнюдь. — усмехнулся Август. — Ведь никто не знает, что истинно, а что миф. .
Дорогая моя пра-пра-пра (не знаю какое пра) внучка, это я, та самая фея Белинда, которая когда-то помогла Золушке. И да, не удивляйся всё это (или практически всё) правда. Ты, моя дорогая пра-пра, скорее всего, обычный человек. Вернее не совсем. Как и все феи (даже самые-самые слабые), ты с помощью простого прикосновения способна увидеть самые заветные желания любого человека или не человека. Да-да! Именно так. Если не почувствовала, то человек ещё сам не знает (скорее всего, сам себя запутал) или знает, но боится признаться… Если желание смутное, то не определился, думает, что знает, чего хочет, а на самом деле… Люди такие забавные, смешные… Ну, ты сама человек, должна знать! Так, а чём это я? Ах, да! Завтра, совершенно точно, тебе исполняется двадцать один год, и по всем правилам я должна открыть тебе тайну желаний и твоего дара… .
Это начиналось как великая история любви. Увы, безответной. Юная целительница самоотверженно спасает тяжело больного офицера. От него отказались все целители и врачи военного-полевого госпиталя. Но не она! Молодая девушка не могла себе позволить, чтобы этот человек умер. Просто не могла! .
— А теперь поведение с кавалером. Алена, слушай своего партнера внимательно, смейся в нужных местах. И даже, когда речь идет о ерунде, выражение должно быть «Ах, ну что вы!», а не твое любимое «Ну да, ну да…» Вообще, Алену студентку, великого хранителя, дома оставь, а лучше потеряй, да так, чтобы и после бала не нашла! .
Моя привычная, счастливая жизнь лопнула, когда мне было 10. Но жалеть меня не надо, потому что привычная, упорядоченная, правильная жизнь лопнула у всех, потому что... Потому что началась война. Жестокая и беспощадная. Никто не верил, никто не ожидал, что в мирной, успешной стране разгорится бойня. По-другому, и не скажешь... Брат пошёл на брата, сын на отца, а отец на сына.
Волею судьбы Раснодри Солдроу вынужден примерить на себя личину танга, древнего борца с монстрами, презираемого всеми. Он вынужден самостоятельно постигать мастерство своего нового ремесла, ибо тангов уже давно никто не видел. И хоть в их отсутствие все научились бороться с монстрами подручными средствами, необходимости в тангах никто не отменял. Цепь случайностей проводит Раснодри сквозь опасные приключения, заставляет добыть древний магический артефакт, убить могущественного монстра, побывать в потустороннем мире и защитить столицу Давурской Империи от армии оживших мертвецов.
На что способен простой парень с Земли, оказавшись в другом мире, погрязшем в древней, кажущейся нескончаемой войне? Отважится ли он на борьбу ради спасения мироздания или отступит, понимая, что мал и ничтожен в этом огромном мире?
Двенадцать принцесс страдают от таинственного — и абсолютно глупого — проклятия. Любой, кто положит ему конец, получит награду. Ревека — умная, но недостаточно почтительная ученица знахаря, тоже хочет получить вознаграждение. Но её расследования раскрывают глубинные тайны и ставят девочку перед непростым выбором: сможет ли она разрушить заклятие, если опасности подвергается её собственная душа?
Фрэнк сын богатого торговца. Он рожден в мире, который не знает пороха и еще помнит отголоски древней магии. Давно отгремели великие войны, и теперь такие разные разумные расы пытаются жить в мире. Ему унаследовавшему огромное состояние, нет нужды бороться за хлеб, и даже свое место под солнцем. Он молод, многое знает и трезво смотрит на мир. Он уже не верит в чудеса, а старые мудрые маги кажутся ему лишь очередной уловкой власти. Только логика, причинно следственные связи, прибыли и выгода правят миром и стоят выше и холодной гордости эльфов, и доблести рыцарей, и веры кардиналов.
После череды загадочных событий четырнадцатилетний Глеб попадает во Внутренний мир — место, где до сих пор существует магия, а наделенные сверхчеловеческой силой рыцари бороздят просторы королевств. Появление гостя не проходит незамеченным: мальчика принимают за посредника — легендарного посланника, отвечающего за связь между мирами. Со времен последнего посредника минуло более тысячи лет, и Глеб — первый человек, которому удалось попасть во Внутренний мир. И все бы ничего, вот только по преданию, посредник еще и наделен огромной магической силой… Так ли прост главный герой? Проснутся ли в подростке приписываемые ему магические навыки, и что он будет делать, когда окажется втянут в придворные и межгосударственные разборки? В любом случае, нужно торопиться — враги не сидят на месте, а между королевствами бушует беспощадная война, грозящая уничтожить все сущее, и лишь авторитету посредника и его силе по плечу остановить неумолимо надвигающуюся катастрофу.