Ип посмотрел на друга, который помог ему сквозь немыслимые дали связаться со своими.
— Спасибо, Эллиот… — голос инопланетянина окреп; в гармонии с Кораблем, с его могучей энергией обертоны становились звучнее. — Обещаю, — сказал он светящемуся люку, — никогда больше не заглядывать в чужие окна.
Но тут Ип ощутил на поляне еще один энергетический контур, увидел тонкое и гибкое существо и задержал на нем взгляд. Он смотрел на Мэри и молчал.
Герти подбежала к нему.
— Вот твой цветок, Ип, — сказала она и протянула ему герань.
Он взял девочку на руки.
— Будь хорошей.
На краю освещенной поляны мелькнула тень, и послышалось звяканье ключей. Ип быстро опустил Герти на траву, повернулся к Эллиоту и взял его за руку.
— Идем со мной, Эллиот.
— Я остаюсь, — ответил Эллиот.
Старый ботаник обнял мальчика, чувство космического одиночества овладело им сильнее, чем когда-либо. Он коснулся лба Эллиота и кончиками пальцев нарисовал на нем сложный волнообразный знак — это была формула, которую он наконец вспомнил и которая должна была освободить мальчика от гипноза звезд.
— Я буду здесь, — прошептал он, приложив светящийся кончик пальца к груди Эллиота.
И старый ботаник стал неуклюже подниматься по трапу. Из люка навстречу ему волнами нисходил внутренний свет Великой Драгоценности, и он почувствовал, как снова загорается в нем миллионами огней Высший Разум; теперь в его сердце, как и в сердце Эллиота, не было чувства одиночества, они были переполнены любовью.
Бережно прижимая к груди цветок герани, он вступил в мягкий свет внутри Корабля и в нем растворился.