Инопланетяне в отражении - [99]

Капитан замер на секунду и перевёл дух.

— Что ответила лунная колония?

— Они не собираются сдаваться, отказ. Марсиане сохраняют режим радиомолчания. Что касается нас…

— Мы не сдадимся тоже, даже если они найдут нас. Мы свободны, пока что, мы последний шанс человечества построить независимую цивилизацию, мы не имеем права уступить, проиграть, не суметь.

— Я знал ваш ответ капитан, мой вопрос был формальностью. Сообщим ли мы остальным членам экипажа об…

— Это не требуется — перебил капитан, — им незачем знать, пусть выполняют свою работу.

— Пусть так, я хочу, чтобы вы знали, я полностью разделяю вашу точку зрения, сдаваться врагу нельзя, они уничтожили нашу цивилизацию. Мы должны, просто обязаны вернуться и отомстить, построить что-то, разработать технологию и отомстить им.

— Да, я хорошо понимаю вас, не беспокойтесь, всё будет хорошо.

Капитан покинул рубку, и направился к трилобитам Анны Цувич, биологу Сиу, та в последние недели была просто в восторге от полученных данных и образцов. Никто из её коллег ещё никогда не занимался ничем подобным. Капитан вошёл в лабораторию Анны. Тут было полно различных склянок и холодильников с образцами, хранившиеся при температуре нормальной для Титана, криогенной по земным стандартам. Анна Цувич склонилась над микроскопом, исследуя какой-то маленький цветочек, или что-то похожее на цветок внешне.

— Ну как? Есть что-то новое?

— Да, я хотела с вами поговорить, я нашла один вид, один единственный пригодный для нас в пищу.

— В смысле, не на кислородной основе?

— Нет, одна из глубоководных водорослей… В общем её цветки, если можно так назвать, на самом деле до цветковых местным формам жизни ещё очень далеко. Но это похоже на цветы, плоды. В каждом содержится несколько десятков граммов глюкозы, и это будет иметь специфический вкус…

— Но я думал, это не рационально, запасать в себе углеводороды, когда они плавают вокруг везде.

— Собственно об этом я и хотела с вами поговорить. Дело в том, что эта водоросль половину жизни живёт в метановом океане, а половину в воде.

— В воде?

— Да, вы же знаете, что вода на титане существует в жидкой форме в мантии, на глубине в тридцать километров. Тут есть впадина в океане, глубиной 14 километров, очень глубокая, оттуда эти образцы. Так вот, на дне впадины бьют очень горячие по местным меркам родники воды, при температуре около десяти градусов цельсио. В этих родниках и были обнаружены цветки этой водоросли, она там размножается. И у меня есть предположения, подозрения, что этот не единственный вид основанный на воде на этой планете.

— То есть вы хотите сказать, что на титане есть живые существа на той же биологической основе, что и мы с вами?

— Не на той же, но близко, и очевидно они обитают в мантии планеты, там огромный океан. Источник энергии, тепло ядра, там идёт не фотосинтез, а термосинтез. Такое встречается и довольно часто в галактике. Мы много раз натыкались на планеты подобные Европе Юпитера, или воде в мантии титана.

— Там должно быть огромное давление.

— Всего 40–60 мега Паскалей. Это примерно такое же давление, как на глубине 4километра в океане земли. Сложные многоклеточные формы жизни могут существовать под таким давлением. И скорее всего существуют.

— И что вы хотите?

— Мне нужен батискаф, оснащённый буром, с источником энергии на ядерных изомерах. Чтобы провести исследования…

— Извините Анна, я понимаю уникальность ваших исследований, и вы биолог, и попали на целую планету населённую жизнью, но создание такого батискафа не простая задача, и понадобится на день подключить многие ценные станки, и персонал, и у нас ограничены запасы металлов.

— Всего один капитан, всего один.

— Я не вижу практической пользы. Чем охотиться на эти формы жизни на глубине 40 километров, проще будет создать птицефабрику и вырастить выводок куриц, а потом зажарить и съесть, будет тоже мясо.

— Есть проблема, и очень большая, об этом не подумали раньше.

— Какая же?

— Биосообщество Концента может заинтересоваться титаном, с точки зрения колонизации его мантии, они любят такие планеты, где много воды, и сравнительно тепло.

— Вы уверены, что они прилетят сюда?

— Да. По крайней мере, они проверят, и могут найти нас.

— Это плохо, но причём тут батискаф?

— Я могла бы проанализировать с его помощью пригодность мантии для колонизации, и сообщить вам, решат ли они колонизировать планету или нет.

— Они ведь будут колонизировать мантию, так? А атмосфера Титана очень не прозрачна. Даже если они колонизируют планету, их споры не будут подниматься на поверхность, тут слишком холодно, а они теплолюбивы.

— Да это так.

— Значит, у нас всё же есть шанс, что нас не заметят? Мы можем жить в верхнем слое планеты, не спускаться в глубь, не подниматься вверх, и они не найдут нас.

— Такие шансы велики.

— Хорошо, но извините, батискаф я не могу вам собрать, есть другие более насущные нужды, биология может подождать, вам и так уже доставили образцы со всей планеты, изучайте их.

— Две принципиально разных ветки жизни, одна на метане, другая на воде, и всё это на одной планете, большая редкость капитан.

— Быть может. Но ваша задача иная, оценить опасность этой жизни для нас.