Инноватор - [14]

— Что-то я не слышал о Соколовых в наших земля, — положил старик мужику руку на плечо.

От чего тот захлопнул рот и быстро отошёл назад.

— Меня зовут Барсуков Геннадий Дмитриевич. Какими судьба здесь, юноша?

— Из Москвы приехал навестить близких мне людей, — выделил я слово близкие, — В институте зимние каникулы.

Наш намечающийся разговор прервал звук хлопнувшей двери. Я обернулся и увидел раздраженную Ольгу.

— Что здесь происходит? — крикнула она, — Кто вы такие?

— А вы, как понимаю, и есть Ольга? — оглядел её старикан, — Вы то мне и нужны. Про вас удивительные слухи ходят..

Не было печали… Что за слухи то ещё?

Глава 4. Одаренная

Я успокоился, только когда гости покинули территорию. Уехали они часа через два. Большую часть этого времени Ольга провела со стариком в зале. Я же сидел с ребенком наверху в спальне. Звукопроницаемость в доме выше всех похвал, так что разговор слышал я от и до.

К нам пожаловала местная шишка. Барсуков — это тот самый аристократ, который жил между областью и этим городком, владел заводом и несколькими предприятиями, ещё и школу, где я учился, немного финансировал.

С одной стороны большой человек по местным меркам, а с другой стороны… В столице он никто и звать его никак. Историю старик интересную рассказал. До него дошли слухи, что появилась одаренная, работающая в больнице. Старика тема интересовала, он велел уточнить, так и вышел на Ольгу. А сегодня решил заглянуть и убедиться, так ли всё хорошо, как про неё говорят.

Обратился он с необычным запросом.

— Доченька, сделай так, чтобы я прожил как можно дольше. — выдал свою цель старик спустя полчаса предварительных расшаркиваний.

Тут надо отметить, в каком тоне проходил разговор. Ольга чувствовала себя некомфортно, что к ней заявились ТАКИЕ гости. Внешне она не грубила, не показывала недовольства… почти… Но я то знал её получше, чем старик, поэтому улавливал внутреннее напряжение.

Барсуков… Он ведь при желании много проблем доставить может. Уволить их с работы, например. А то и вовсе, подослать своих охранников. Оба варианта крайность, конечно. Но и забывать про них не стоит. Ещё и ребенок… Ольга наверняка нервничала, что его одного оставить пришлось. Ещё переживала, как бы гости чего лишнего не увидели. Светящихся рук или других проявлений одаренности. Поэтому я с ним и сидел. Не только, чтобы за Киром присмотреть, но и чтобы гостей наверх не пустить в случае чего.

Так вот… Разговор проходил в тоне вежливости, замешанной с внутренним напряжением и раздражением. Старик вёл себя демонстративно мирно. Уж не знаю, сам он по себе такой или то, что я здесь сыграло роль. А может и вовсе причина в другом. Глупо наезжать на ту, от которой хочешь получить специфическую услугу.

В итоге они договорились. У меня сложилось впечатление, что старик не в себе. Старость, маразм, упрямство… Он поделился, что хочет прожить подольше, потому что его внуку всего шесть лет. Надо протянуть, чтобы воспитать его достойным человеком. Никого больше у старика не было. Родители внука, то есть его сын и невестка, погибли в ходе войны.

История трагичная и грустная. Если бы не высокомерный помощник и хмурые охранники с оружием, которые окружили дом, то старик бы вызвал у меня гораздо больше сострадания.

Первые полчаса они болтали, а следующие полтора часа Ольга лечила Барсукова.

— Я сделала всё, что могла.

— Спасибо, доченька. — поблагодарил старец. — Не думала перебраться в город? Я бы хорошо тебя устроил.

— Мне и здесь хорошо, — отрезала она.

— Жаль, жаль, в моем возрасте в такую даль мотаться сложно. А что с ребенком твоим? Сына родила? Это всегда хорошее дело. Дар проявился у него уже?

Я стоял возле открытой двери. За Киром особо следить не надо было, он дрыхнул в кроватке. От вопроса, заданного стариком, сквозило чем-то неприятным.

— Нет. В отца пошёл. Обычный родился, — соврала Ольга.

— Жаль… Одаренному всяко проще устроиться. Ты береги себя, дочка. Через сколько мне заехать?

— Я сделала всё, что могла, — повторила упрямо Ольга.

— Это сейчас. А позже может ещё сделаешь. Я приеду через неделю.

На этом разговор кончился. Старик и его люди покинули дом. Я проследил, чтобы они уехали, а потом вернулся к Ольге, которая качала проснувшегося сына.

— Ты в порядке? — спросил я.

— Конечно. Что мне будет-то?

— Неприятный тип.

— Не то слово. Знаешь, Эдгард, ты словно катализатор. Пока не приехал, тишина была. — пошутила она неловко.

Я видел, что это была не претензия, а именно попытка скинуть напряжение. Хотелось спросить, хочет ли она, чтобы я разобрался с Барсуковым, но промолчал. Как разбираться то? Убивать старика? Ну, он слаб, так что это возможно, но от самой идеи веет… гнилью. Желание старика прожить подольше, чтобы воспитать внука себе на смену — достойно уважения. Явно не повод убивать. А как-то иначе я и не знаю, как решить вопрос.

Хм… Впервые я задумался, что отсутствие денег это меньшая из моих проблем. Мне бы ещё влияние и репутацию, чтобы такие вопросы решались сами собой. А то кто сейчас Соколов? Никто. Надо обдумать эту мысль.

— Что за слухи про тебя ходят? — спросил я.

— Слишком много показала, — вздохнула женщина, — У нас недавно авария случилась. Детей на экскурсию повезли, он перевернулся, когда из города выезжал… В общем, я сделала то, что слабая одаренная сделать не могла. И просила же, чтобы молчали. Но нет, сболтнула какая-то скотина. — раздражённо цикнула она.