Инквизитор. Охота на дьявола - [84]

— Пролитая вами кровь требует отмщения? — усмехнулся Бартоломе.

— Он святотатец и богохульник!

— А ты грязная свинья! — огрызнулся Мигель.

— Замолчи! — велел мальчишке Бартоломе. — Я говорил тебе: твоя несдержанность не доведет тебя до добра!

— Арестуйте его! Арестуйте его! — взывал брат Эстебан.

Стражники ждали указаний главного инквизитора и тихо посмеивались.

— Не волнуйтесь, брат мой, я разберусь — сказал Бартоломе толстому монаху и в то же время тихонько подтолкнул Мигеля к двери, ведущей в зал для допросов.

— Он будет осужден, не правда ли?

— Пойди умойся! — процедил сквозь зубы Бартоломе, так, чтобы его слышал только брат Эстебан. — Не годится служителю Божию разгуливать в таком виде!

— Я пострадал за святую веру! — шмыгнул носом брат Эстебан.

— Иди, иди, мученик! — зло усмехнулся Бартоломе. — Бог воздаст!

— Теперь объясни мне, что все это значит! — потребовал Бартоломе, когда они с Мигелем остались одни в пустом зале.

— Вы сами велели мне прийти!

— Может, я также велел тебе устроить скандал?

— Но он сам ко мне привязался!

— Успокойся!

— Если он еще раз посмеет ко мне сунуться, я разобью ему всю рожу! — Мигеля просто трясло от ярости.

— Уймись же, черт возьми! Я думаю, ты пришел не затем, чтобы драться с братом Эстебаном! Имей в виду, если бы меня не оказалось поблизости, дело могло бы закончиться для тебя плачевно.

— Я его не боюсь!

— Что ты хотел мне сообщить?

— Я сделал все, как вы сказали, святой отец! Я устроился учеником к маэстро Пагано и, что есть сил, пытался втереться к нему в доверие.

— И что же?

— Итальянец живет в доме не один!

— У него есть любовница? — рассмеялся Бартоломе и тотчас прикусил язык.

— Нет, он точно прячет у себя не любовницу… Я ни разу не видел, чтобы итальянец зашел к ней… то есть, к нему… Этот человек сидит в своей комнате и никуда не показывается.

— Что же он делает?

— Ничего. Сидит в своей комнате и ест. Но ест он только по ночам. А днем сидит просто так.

— Это мужчина?

— Думаю, что да.

— Почему?

— Женщина столько не съест.

— Ну, — сказал Бартоломе, — смотря какая женщина…

— Но это мужчина!

— Ты его видел?

— Нет.

— Постой, мой милый! Из того, что ты мне только что рассказал, я не понял ровным счетом ничего.

— Какой вы бестолковый!

— Что?

— Простите, святой отец. Сейчас я все объясню.

— Слушаю.

— Дело было так. Днем у маэстро Пагано ничего особенного не происходило. Собирались молодые идальго. Я их почти всех знал. Я понял, что итальянец снимает такой большой дом только из-за зала внизу, а верхние комнаты необитаемы, и он был бы рад сдать их кому-нибудь… Тогда я сказал ему, что мне негде переночевать, и он согласился оставить меня у себя, но только за деньги!

— Я вижу, учитель фехтования разочаровал тебя так же, как и дьявол.

— Если б я знал, что он такой скупердяй! Но, в конце концов, я тратил ваши эскудо, не свои!

— Итак, ты остался у Пагано на ночь…

— На три ночи, — поправил Мигель. — В первую же ночь я осмотрел весь дом. Итальянец до утра спит сном праведника и громко-громко храпит. Еще бы! Если весь день махать рапирой, то потом бессонницы у тебя точно не будет!

— Не отвлекайся. Ты осмотрел весь дом. Что же ты обнаружил?

— Сперва ничего. Все двери были открыты, и только одна заперта. Да и, по правде сказать, запирать там нечего, кругом только мыши, пыль и паутина.

— Но одна дверь была заперта…

— Да! Хорошо, что я только тихонечко толкнул ее, а не стал стучать. Я заглянул в замочную скважину, но ничего не увидел, было уже темно. Зато услышал! Услышал тяжелые шаги. Кто-то ходил взад и вперед по комнате. Это были мужские шаги, святой отец!

— Кто же это был?

— Если б я знал! Я подумал, что этот человек, кто бы он ни был, не будет вечно сидеть взаперти и рано или поздно высунет нос наружу. Я спрятался за шкаф и стал ждать. Но он не показывался. Зато появился старый слуга маэстро Пагано. Около самой двери стоял хромоногий столик. Старик весь стол уставил бутылками, кастрюлями, тарелками. Я по запаху понял, что там было жаркое. Старик негромко постучал в дверь и сразу же ушел. Я хотел подойти поближе и посмотреть, но тут дверь приоткрылась, и кто-то забрал всю еду… А взамен выставил пустые тарелки и бутылки, наверное, со вчерашнего дня… то есть со вчерашней ночи…

— Ты не успел его разглядеть?

— Нет, святой отец. Во-первых, было темно, во-вторых, дверь загораживала его от меня. Я видел только руки.

— Что же было дальше?

— Я караулил еще две ночи. И каждый раз было то же самое.

— Очень странно!

— Вот и я удивился! Я уже хотел, когда он в очередной раз высунется, подойти и взглянуть, кто он такой, но потом передумал.

— Я рад, что у тебя хватило благоразумия.

— Вы еще сомневаетесь во мне, святой отец!

— Нет, — улыбнулся Бартоломе. — Теперь нет.

— Святой отец, я не спал три ночи! Я три ночи сидел за пыльным, скрипучим шкафом!

— Бедный мальчик!

— Я не мальчик, — обиделся Мигель. — Я мужчина!

— Ну, ну, не сердись. Жаль, что тебе не удалось узнать больше, тем не менее, я доволен тобой.

Отпустив Мигеля, Бартоломе вызвал к себе Федерико Руиса и приказал ему отправляться в дом итальянского учителя фехтования и тотчас доставить в трибунал человека, который там прячется.