Инкубатор для вундерваффе - [57]

— Олег умер. Я сейчас… — Через минуту медик вернулся крайне встревоженный, барабаня пальцами по компу. — Его тело исчезло.

— Тоже галакт?

— Нет. Вроде нет. В саркофаге газоанализаторы, никакого выброса газов. Кто-то открыл крышку, отсоединил его от аппаратуры. Датчики все упали на ноль, я тогда и заявил, что он умер. Собственно, так и есть, тело поддерживалось искусственно, без медкомплекса он труп, мозг необратимо поврежден еще раньше.

— Камеры?

— Возле медоборудования нет, как назло. Датчики движения показывают нас в палатке, четверых солдат на периметре, какое-то шевеление у саркофага, вот я бегу, и все. Кто-то похитил тело за пару секунд — причем вор не из этого мира — и ушел в другую вселенную. Зачем такие сложности из-за одного покойника?

— Ой вей, в нашем уравнении появилось еще одно неизвестное, — констатировал Голдберг. — Но так как мы ничего о нем не знаем, действуем, как решили.

Само собой получилось, что он стал неформальным лидером Миссии.

47 ЗЕМЛЯ-2. 01.01.1669 БАЗОВЫЙ ЛАГЕРЬ. МОХАММЕД

Слава Аллаху, меня никто не упрекнул, что после выстрела в Якимуру не сдержался, упал на колени, открыл шлем, и меня вывернуло. Я не трус и не паршивый шакал. Но первый раз стрелял на поражение и убил. Все говорят, потом становится легче.

Наоборот, меня хвалили. Голдберг благодарил. Сказать бы нашим, что еврей пожал руку арабу за то, что он спас еврея на Синае, наши бы долго смеялись и говорили: Мохаммед обкурился. Но, клянусь бородой Пророка, так все и было.

Более того, меня назначили командующим флотом. Дали шанс достичь славы Хайр-ад-Дина. Ничего, что у нас всего одна шхуна — потрепанная «Мессия», а настоящий корабль еще только на стапеле?

Построил своих. Говорю: «Рядовой Петренко, назначаю тебя президентом Франции». Он вылупился, отвечает: «Рад стараться, господин капрал!» Объясняю сыну ослицы, что ничего хорошего, это не награда. Ему все скажут, надо сидеть в кресле, говорить «уи, месье» и подмахивать все, что доверенный секретарь, Роберт Ли, даст на подпись. Специально выбрал самого исполнительного и без фантазии, как сказал Голдберг. Все, Аллах тебе в помощь, и десять дней в мнемошлеме, чтобы выучить французский.

На охрану острова оставил Чонг Пака и Вонг Лу, они меньше всех нас похожи на французов. Скоро начнем привлекать аборигенов, выхода нет.

В помощь Родригесу остался Тиит. Аллах знает, как управиться с таким количеством людей, подчиняя целую планету.

48 ЗЕМЛЯ-2. 06.01.1669 ГААГА

Пронизывающий январский ветер с Северного моря явно не шел на пользу изможденному немолодому еврею, который упорно пробирался навстречу шквальным порывам, бросавшим ему в лицо свои холодные и сырые поцелуи. Еврей кашлял, его щеки украшал нездоровый румянец, но, видимо, цель была так важна, что он крепче сжимал в руках кофр и шаг за шагом отвоевывал у стихии. Непонятно, почему он в тот день не взял извозчика, его нехитрый заработок по шлифовке линз обеспечивал не роскошное, но вполне достойное существование.

Рядом остановилась крытая повозка, и какой-то важный господин крикнул ему: «Шолом!», а затем на голландском предложил подвезти. В Южной Голландии всегда жило много евреев, однако обладатель кофра держался особняком. Он более десяти лет назад был исключен из еврейской общины за еретические взгляды, но добрым христианином тоже не стал. Исключительная редкость для XVII века, он вообще не слишком верил в Бога.

Непогода победила. Он влез в холодное, но зато непродуваемое нутро повозки, хозяин крикнул извозчику, и попутчики двинулись дальше.

— Меня зовут Биньямин Голдберг, а вы, если не ошибаюсь, Барух Спиноза?

— Предпочитаю именоваться Бенедиктом. — Спиноза зашелся в мелком, сухом кашле.

— О-о, вижу, Бог не помог вам избежать чахотки.

— Я не знаю никого, кого бы Бог от чахотки спас.

— И в обиде на него несете издателю «Теолого-политический трактат», в котором утверждаете, что Бога нет совсем?

Спиноза насторожился. «Откуда он вообще может об этом знать?» — подумал философ. Имя Голдберга было смутно знакомо, видимо, тот самый богач, который скупил несколько крупнейших банков.

Увидев испуг на чахоточном лице, Голдберг улыбнулся.

— Меня не стоит бояться. А вот других — быть может. Де Витт картезианец, среди оранжистов преобладают кальвинисты, вокруг множество католиков и лютеран, а наши соотечественники — иудеи. И вы хотите восстановить их всех против себя, утверждая, что Бога нет совсем никакого, ни христианского, ни иудейского, ни исламского, ни даже Единого? Вы смелый до безрассудства человек.

— Я опубликую трактат анонимно.

— И будете уверены, что никто не догадается, кто автор?

Спиноза пожал плечами. Он был из тех, для кого истина, в его собственном понимании, была важней доводов инстинкта самосохранения и здравого смысла.

— А если, не сходя с места, я докажу, что Единый Бог есть?

— Не верю.

— Посмотрите сюда.

Банкир протянул ему бинокль с электронно-оптическим усилителем и сказал вознице притормозить.

Спиноза, считавший себя незаурядным специалистом по оптике, посмотрел в бинокль в сторону Схевенингена и оцепенел. Не только рыбацкие баркасы, вытащенные на берег, были видны в мельчайших деталях, он рассмотрел в море караку, которая и в солнечную погоду с такого расстояния виделась бы точкой. Прибор не только приближал наблюдаемые объекты, как хороший телескоп, он очищал изображение от дождевой ряби, все предметы выглядели гораздо ярче и контрастнее.