Как-то можно. Как-то можно. Что-то билось у меня в голове, нечто гениальное, позволяющее решить все проблемы разом, доказать теорему Ферма, преодолеть скорость света уже при нынешнем поколении, убить инопланетную тварь, которую по сути практически невозможно убить...
- Делаем так... - сказал я парням, уже зная, что никогда, и никому кроме них, не расскажу о концепции убийства идеального врага. Потому что нельзя, чтобы об этом узнал враг и придумал защиту. Только внезапность, только абсолютное коварство и молчание дают нам совсем крошечный шанс... нет, даже не выиграть, а хотя бы продолжать сражаться.
- Хана, - тускло провозгласил подошедший Помощник.
- Мы же победили, - недоуменно возразил Руж.
- Эту тварь мы сделали, но на нас ополчились остальные.
- И что они сделают?
- Нас ждет артудар, через мгновения. Мы слушаем служебные частоты. Наши координаты - цель номер один для всех.
- Была же команда не подчиняться приказам по радио?
- Но до всех ли она дошла?
Нас накрыло одним залпом, без всяких промахов, дополнительных корректировок и тому подобного. Просто в один момент была тишина - и вдруг она превратилась в грохот. Все полетело вверх тормашками. Я видел, как Помощника раскроило осколками на несколько частей. Я видел, как засыпало Ружа. Засыпало так - что не оставалось сомнений, что из под обломков я вытащу только расплющенное тело друга.
В итоге оказалось, что только мне повезло. Ничего. Рука саднила, голова гудела, но и только.
- Я чувствую. - У Цита на губах пузырилась кровь. - Чувствую, самец, которого мы сделали вдовцом, где-то рядом. Приближается. Он идет, чтобы отомстить. Разорвать нас своими лапами, без всяких игр с правдой.
Эта новость музыкой прозвучала в моих ушах. И я верил Циту. Я всегда ему верил.
- Ты как, вытянешь? - спросил я.
Нет. - Цит не качнул головой лишь потому, что не мог. Его шея не двигалась. Правая рука была практически раздавлена бетонным блоком, в животе было месиво, на которое я старался не смотреть и, судя по пузырям крови, грудная клетка тоже была раздавлена. Так что он не врал.
- Ницше сказал, что существует право, по которому мы можем отнять у человека жизнь, но нет права, по которому мы могли бы отнять у него смерть. Мою смерть у меня никто не отнимет. Иди, я хочу умереть сам.
Надо было посидеть с ним, в его последние минуты, но я не мог оставаться на месте. Я пошел.
Как ни странно, мой компьютер был еще жив, как я сам.
Я медленно коснулся пальцем кнопки питания. Придержал руку - решиться на такое было нелегко. Потом, задержав дыхание, все же нажал. Системный блок долго не хотел глохнуть, защиты одна за другой пытались осознать, что команда на выключение дана окончательная, не всего лишь ошибка или попытка перегрузить систему.
И сразу стало проще. Рукоятка дареного пистолета медленно нагревалась в руке. Пули тоже несут в себе информацию. Финальную правду. Такие маленькие свинцовые кусочки истины, беспощадной и оттого неоспоримой.
Солдат есть солдат. Кнопки, курки - разницы немного. Убивать издали или в упор - разницы никакой.
Главное, чтобы патронов хватило. Ведь мне надо было так много передать приближающемуся чужому.
