Информационная работа стратегической разведки: основные принципы - [31]

Рассуждают следующим образом: разведчики должны иметь сведения об иностранных государствах. Например, если говорят, что Куба имеет возможность высадить в США десант силами одного пехотного полка, это означает, что Куба располагает одним полком, должным образом обученным и оснащенным для высадки. Кроме того, это означает, что Куба имеет суда для перевозки и высадки одного полка, команды которых прошли необходимую для этого подготовку. При этом мы все время исходим из предположения, что Куба не встретит со стороны США никакого противодействия. Короче говоря, приведенное выше утверждение о «возможностях» Кубы означает всего лишь, что она имеет физические возможности высадить такой десант при отсутствии противодействия.

Теперь предположим, что США имеют абсолютное превосходство в воздухе и на море во всем районе Карибского моря; что США располагают прекрасной и безотказно действующей авиационной и морской разведкой, радарными установками и т. д. В этом случае Куба, располагая необходимыми войсками, снаряжением и судами, не сможет высадить полк на побережье Соединенных Штатов. Все ее суда будут либо потоплены, либо вынуждены вернуться назад. Но даже при условии, когда признается, что суда Кубы будут определенно потоплены, разведчик безапелляционно заявляет: «В случае войны Куба располагает возможностью высадить в США один ' пехотный полк».

Почему в информационном документе говорится, что противник имеет возможность высадить на побережье неприятельской страны один полк, тогда как фактически он этого сделать не может? Составитель документа знает, что противник не может провести такую операцию и не хочет никого вводить в заблуждение. В действительности, однако, он введет в заблуждение всякого, кому не известны оговорки, связанные с употреблением термина «возможности».

Когда говорят «возможности», имея при этом в виду «возможности при отсутствии противодействия», не заявляя, однако, прямо о последнем, преследуют цель избежать две трудности.

Во-первых, понимая под возможностями только то, чем располагает противник, и совершенно не учитывая при этом противодействия со стороны Соединенных Штатов, офицер информации может ограничиться выполнением своих непосредственных обязанностей, а именно изучением противника. Ему нет нужды в этом случае вдаваться в детали, совершенно не относящиеся, строго говоря, к кругу его обязанностей: он не должен знать всей системы оборонительных мероприятий США— на суше, на море и в воздухе. Если бы офицер информации учитывал не только возможности противника, но также Соединенных Штатов, ему пришлось бы удвоить объем представляемой информации. Кроме того, по соображениям безопасности не следует, чтобы секреты, связанные с обороной США, знал слишком широкий круг лиц.

Во-вторых, при одностороннем подходе к понятию «возможности» разведчик может не обладать знаниями в области военного искусства. Предположим, флот с десантом в составе таких-то судов при поддержке известного количества самолетов встретил противодействие со стороны определенного количества кораблей, береговых батарей и бомбардировщиков. Сколько войск удастся высадить при таких условиях? Чтобы решить такую задачу, необходимы обширные специальные военные знания, которыми обладают лишь немногие сотрудники информации. Им обычно и не требуется иметь таких знаний. Однако, только хорошо разбираясь в подобных вопросах, можно заявить, употребляя слова в их общепринятом обыденном значении: «Во время войны Куба располагает возможностью высадить в США десант в составе одного пехотного полка».

Путаница усиливается, поскольку, применительно к условиям мирного времени, отмеченные трудности понимания термина «возможности» не возникают. Когда мы употребляем этот термин, имея в виду мирное время, мы мыслим, говорим и пишем правильно. Это создает у нас ошибочное представление, будто дело всегда обстоит таким образом. Когда же мы пользуемся понятием «возможности» в условиях военного времени, неожиданно возникают недоразумения.

Иногда для обозначения «возможностей при отсутствии противодействия» используется термин «общие возможности», а для обозначения возможностей с учетом противодействия — «чистые возможности». Однако эти термины не применяются достаточно последовательно, чтобы можно было избежать бесконечной путаницы.

Если мы доведем до логического конца рассуждения о применении понятия «возможности» в том смысле, как его понимают разведчики, мы можем прийти к самым абсурдным выводам. Подумайте над следующими примерами.

Имея в виду некоторые сильнодействующие боевые отравляющие вещества, иногда публично говорят, что один самолет может доставить их в достаточном количестве для того, чтобы «уничтожить» столько-то миллионов человек. Подобные заявления обычно основаны на том, что если несколько миллиграммов этого отравляющего вещества поднести к носу человека и дать ему полностью его вдохнуть, то такой человек погибнет. Один самолет может взять на борт такое количество отравляющего вещества, с помощью которого имеется возможность истребить миллион человек только