Инфильтрация - [18]
Еще раз внимательно и неторопливо осмотрел Свету. Она потупила глаза и нервно затеребила школьный передник.
– Пошли, – скомандовал я ей и, взяв стул, потащил к трюмо в прихожей. – Садись.
Зашел ей за спину и, положив ладонь на темя, повернул лицом к зеркалу – нечего на мне дыру вертеть взглядом. Затем широко загреб пятернями волосы и стянул к затылку, полностью открывая лицо, уши и шею. От неожиданности Светка дернулась и застыла столбиком, глядя в свое отражение.
– У тебя красивая форма лба, – начал я анализ, – симпатичные ушки…
Кончики ушей стремительно заалели. Мне даже показалось, что я запястьями ощущаю инфракрасное излучение. Поди, в темноте сейчас бы светились.
– Изящная шея, – продолжил я, наклоняясь, чтобы рассмотреть поближе. – Действительно изящная, с какого ракурса ни взгляни. Ключиц, к сожалению, не видно. Впрочем, к прическе они отношения не имеют…
Э-э-э… Похоже, я что-то не то делаю: Светка как-то подозрительно затихла, разомлев.
Я на мгновение запнулся, анализируя. О черт! Откуда-то, не спросившись у меня, в голос пролезла бархатисто-обволакивающая, идущая из живота хрипотца. И как только мои детские голосовые связки такое выдали? Кхекнул, сбивая их настройку, и резко продолжил:
– Зачем все это скрывать? Не говоря о том, что каре уменьшает площадь лица, зрительно увеличивая черты, а они у тебя и без того не мелкие.
Света вздрогнула, возвращаясь к реальности из каких-то своих далей.
Я усмехнулся про себя, вспомнив анекдот: «Пока он говорил ей «привет!», она успела выйти за него замуж и родить троих детей».
– У тебя классическая прямоугольная форма лица… – Я запнулся. Кого же она сейчас сильно напоминает? – Поэтому тебе надо визуально расширять область висков, а ты ее каре закрыла. Сейчас…
Я отпустил волосы, залез в выдвижной ящик и начал набирать мамины невидимки.
– Сейчас… Смотри… – Я начал перекладывать волосы в новое положение. – Вообще каре – не совсем твоя прическа, но раз уж сделала, то ее можно превратить в нечто более симпатичное. Челку не прямо, а косо, с одним боковым разрывом. Вот так… Края волос вдоль лица отвести подальше назад. Концы каре загнуть не внутрь, а наружу… Как-то так…
Мы уставились в зеркало, с одинаковым удивлением взирая на результат.
«Однако… – подумал я. – Чуть другая укладка волос – и радикально иной имидж. Кого же она мне напоминает? У кого из актрис был такой типаж?..»
Света покрутила головой, постреляла глазами в зеркала́ трельяжа и с восторгом оглянулась на меня:
– Здорово! Так действительно гораздо лучше. Откуда ты в этом разбираешься?
– Э-э-э… У меня же тетя – парикмахер, я тебе говорил раньше? – сообразил я правдивую отмазку: моя тетя делала прически в гостинице «Москва». Не рассказывать же в самом деле, что моя жена любила таскать домой стопки журналов «для женщин?» Иногда что-то и мною прочитывалось…
– Не-а. – Внимание ее тут же переключилось на более животрепещущий вопрос: – Так мне что, косое каре носить лучше?
– Вообще говоря, твой стиль немного другой. Смотри. – Я снял все невидимки и снова оттянул волосы назад. – В идеале тебе надо иметь волосы средней длины, где-то до плеч или верха лопаток. Они должны свободно ниспадать вниз за ушами, оставляя их открытыми. Можно делать асимметрично, с одной стороны – за ушами, с другой – закрывают. А вот сверху волосы тебе лучше убирать назад, причем не в натяг, а создавая небольшой объем над челкой. Вот примерно так. – Я перехватил челку одной пятерней и смоделировал тот образ, который уже увидел.
Света с воодушевлением оценивала результат, с довольным видом поворачивая голову то вправо, то влево.
– Еще вариант для тебя – создать объем над челкой, а остальные волосы закрутить и уложить на затылке, – продолжил я.
«Типаж «расхитительницы гробниц», – неожиданно понял я. Именно типаж, отнюдь не копия. Губы совершенно другие, нет характерного носогубного треугольника, другой разрез глаз. Но форма лица, лба, выдающиеся челюсти, подбородок…
Хмыкнув, отпустил ее волосы и отошел.
– Вот как-то так… – протянул задумчиво. – Пошли теперь с темами по инглишу разберемся.
Закрыв за Зорькой дверь, я некоторое время задумчиво постоял в прихожей, злобно постукивая костяшками кулака по упруго пружинящим квадратикам пеноплена. Чертовы психологи! Советуют в такой ситуации «вежливо дать понять, что любовь не будет взаимна и лучше переключиться на кого-нибудь другого». Идиоты! Как будто в голове у женщины есть указатель, который можно перещелкнуть волевым усилием.
Да у девушек при первой любви такой накал чувств, какой мужчина никогда себе представить не сможет! Она нашла своего избранника – и все, точка! Дальше идет сметающая все стихия. А у меня в качестве щита от нее только куцее предложение дружбы в руках.
Господи, как хорошо, что в СССР секса нет! Благодарю тебя за невинность этих детей. Лет через двадцать меня бы уже, возможно, ломали приемами вольной борьбы в партере. А тут пока старшеклассник может верить, что обмен генетической информацией между мужчиной и женщиной происходит со слюной при поцелуе. «А что, разве есть другие варианты?»
– Мы выбираем, нас выбирают, как это часто не совпадает, – безбожно фальшивя, напел я. На душе было муторно.
Может ли один человек преодолеть инерцию исторического процесса? Можно ли было спасти СССР? А коммунизм? Один попаданец решился… Холодная весна 1977 года и восьмиклассник ленинградской школы в триллере «Спасти страну». 25.10.2013 – завершена первая книга.
Книга закончена (минимальная редактура возможна). Будет опубликована и озвучена под названием "Спасти СССР. Манифестация".
Андрей Соколов «попал», пусть и по собственному желанию... Он сделал первые ходы, и теперь его ищет и КГБ и ЦРУ (он слишком, слишком много знает…), а еще Комитет партийного контроля и лично «дорогой Леонид Ильич». Андрей хочет спасти СССР. А еще он хочет просто жить — на свободе, жизнью обычного советского подростка. Удастся ли ему совместить несовместимое? Удастся ли изменить Историю по-крупному? Он смог прижиться. Теперь пришло время действовать... Андрей Соколов на переломе времен… переломе, который он совершает сам.
"Лето у Томы прошло насыщенно, - сухо констатировала Яся, - под его конец она влюбилась. И не в тебя."Квинт Лициний 2.
Есть места на планете, которые являются символами неумолимости злого рока. Одним из таких мест стала Катынь. Гибель самолета Президента Польши сделала это и без того мрачное место просто незаживающей раной и России и Польши. Сон, который лег в первоначальную основу сюжета книги, приснился мне еще до трагедии с польским самолетом. Я работал тогда в правительстве Президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова министром и страшно боялся опоздать на его самолет, отправляясь в деловые поездки. Но основной целью написания романа стала идея посмотреть на ситуацию, которую описывалась в фильмах братьев Вачовских о «Матрице».
«…Половина бойцов осталась у ограды лежать. Лёгкие времянки полыхали, швыряя горстями искры – много домашней птицы погибло в огне, а скотина – вся.В перерыве между атаками ватаман приказал отходить к берегу, бежать на Ковчег. Тогда-то вода реки забурлила – толстые чёрные хлысты хватали за ноги, утаскивали в глубину, разбивали лодки…».
Гротескный рассказ в жанре альтернативной истории о том, каким замечательным могло бы стать советское общество, если бы Сталин и прочие бандиты были замечательными гуманистами и мудрейшими руководителями, и о том, как несбыточна такая мечта; о том, каким колоссальным творческим потенциалом обладала поначалу коммунистическая утопия, и как понапрасну он был растрачен.© Вячеслав Рыбаков.
Продолжение серии «Один из»… 2060 год. Путешествие в далекий космос и попытка отыграть «потерянное столетие» на Земле.
Вор Эддиса, мастер кражи и интриги, стал царем Аттолии. Евгенидис, желавший обладать царицей, но не короной, чувствует себя загнанным в ловушку. По одному ему известным причинам он вовлекает молодого гвардейца Костиса в центр политического водоворота. Костис понимает, что он стал жертвой царского каприза, но постепенно его презрение к царю сменяется невольным уважением. Постепенно придворные Аттолии начинают понимать, в какую опасную и сложную интригу втянуты все они. Третья книга Меган Уолен Тернер, автора подростковой фэнтэзи, из серии «Царский Вор». .
Что, если бы великий поэт Джордж Гордон Байрон написал роман "Вечерняя земля"? Что, если бы рукопись попала к его дочери Аде (автору первой в истории компьютерной программы — для аналитической машины Бэббиджа) и та, прежде чем уничтожить рукопись по требованию опасающейся скандала матери, зашифровала бы текст, снабдив его комментариями, в расчете на грядущие поколения? Что, если бы послание Ады достигло адресата уже в наше время и над его расшифровкой бились бы создатель сайта "Женщины-ученые", ее подруга-математик и отец — знаменитый кинорежиссер, в прошлом филолог и специалист по Байрону, вынужденный в свое время покинуть США, так же как Байрон — Англию?
Наш современник, военный хирург, инвалид, волей судьбы попадает в свое мальчишеское тело ровно на пятьдесят лет назад. И он вынужден, чтобы не оказаться в психиатрической больнице, продолжать жизнь обычного пятнадцатилетнего мальчишки в 1964 году. Неравнодушный к тому, что станет с его страной, он принимает решение сделать все, что в его силах, чтобы история Советского Союза пошла по другому пути. Он понимает, что для этого он должен стать человеком, влияющим на принятие решений. И он сможет им стать.
Завершив свой жизненный путь в веке двадцать первом, пройдя сквозь боль, смерть и перерождение, наш современник обрел в новой жизни то, что желал больше всего. К чему стремился душой, о чем страдал сердцем, тянулся и тосковал… И пусть за окном ныне грозный и жестокий шестнадцатый век, где Русь только-только выкарабкалась из ямы долгой феодальной раздробленности и мир вокруг полон тревог и лишений. Пусть! Зато теперь у него есть настоящая семья, где его любят. А еще заботливый отец начал допускать своего наследника к семейному делу – тому самому, которым их род занимается вот уже почти шесть сотен лет.
Мало закатить камень на вершину горы. Нужно еще постараться, чтобы твой труд не пропал даром! Наш современник, волей случая сменивший век двадцать первый на девятнадцатый и ставший молодым, родовитым и… практически нищим князем, вдобавок последним в своем роду, окончательно принял новое имя и жизнь. Начав все с чистого листа, всего за семь лет достиг вершин общества, признания и успеха. Удача сопутствует князю Агреневу, но будет ли так всегда?.. Покатится ли его «камешек» легко по склону, побуждая к движению сначала камешки поменьше, а затем и большие валуны, и превратится ли его бег в неудержимую лавину? Или он остановится перед непреодолимым препятствием и станет еще одним памятником тщетности сует?
Московская Русь шестнадцатого века… Смутное и тяжелое время. С юга рубежи молодой державы постоянно пробовало на прочность Крымское ханство, с запада – королевство Шведское и Великое княжество Литовское, по стране время от времени прокатывались эпидемии и неурожаи, да и иных невзгод хватало. Кровь людская лилась что водица!.. Однако нашему современнику по имени Виктор, волей случая оказавшемуся в прошлом, можно сказать, крупно повезло, потому как в новой жизни семья ему досталась хорошая. Большая, крепкая, дружная! Семья великого государя, царя и великого князя всея Руси Иоанна Васильевича, за живость характера и исключительное миролюбие прозванного Грозным…