Инферно - [23]

– Когда-то я не верил, что настанет час, когда я перестану помогать тебе, друг мой Просперо, или поддерживать тебя, – промолвил Калибан. – Но этот час настал. То, что ты сегодня совершил – и во что втянул и меня, – выходит за всякие рамки. Никакие логические построения или ссылки на действие Новых Законов не могут служить оправданием. Даже я, безо всяких Законов вообще, не могу оставаться в стороне. Меня поражает, что ты способен на такое, и в дальнейшем я не хочу участвовать в подобных делах.

– Странно мне слышать такие речи, Калибан, – ответил Просперо. – Из всех на свете созданий ты один должен понимать всю серьезность положения, в котором мы оказались.

– Ты, а не мы! – В голосе робота зазвучала ярость. – Я не вижу, отчего я должен считать себя виновным в происшедшем. Новые роботы для меня опаснее, чем для кого бы то ни было. Чем больше вы преступаете рамки закона, тем больше подозрений падает на меня.

– Неужели ты боишься, что в сегодняшнем событии заподозрят именно тебя?

– Я боюсь не столько подозрений, сколько полицейских бластеров, – ответил Калибан.

Дорожка впереди обрывалась, скрываясь под мутным потоком воды. Но назад возвращаться было нельзя и пути к отступлению были закрыты. Калибан шагнул в воду и побрел вперед.

Дональд вел аэрокар, ориентируясь по высотному гостиничному комплексу. Он опустил машину на посадочную площадку неподалеку от летней виллы Крэша и подкатил к гаражу.

Крэш вознес хвалу небесам, что приобрел эту новенькую частную виллу и теперь ему не нужно было тащиться в неуютный трехкомнатный номер местной гостиницы. Сейчас остров был битком набит приезжими, так что даже самым высокопоставленным гостям пришлось ютиться с парой-тройкой других постояльцев в одном номере. Так что Крэш мог спокойно отдохнуть, и это радовало. Как и большинство инфернитов, да и колонистов в целом, он не любил делить свою берлогу с кем-то еще.

Еще раз небеса заслужили хвалу за то, что гараж примыкал к дому. Попасть сейчас под дождь – удовольствие маленькое.

Перед приемом Крэш слышал, как один из технарей-поселенцев объяснял кому-то из окружения Правителя, почему нельзя заблокировать купол, защищающий от ветров, и сделать его непроницаемым для дождя. То ли это повредит проведению ветрозащитного проекта, то ли еще что-то.

По крайней мере хоть ветровой щит работал. Четыре подобных защитных генератора были установлены на основных стратегических точках планеты – но все они были построены несколько столетий назад и уже пришли в негодность. Они работали в те давние времена, когда Инферно только заселялась, и это была первая, жалкая и неуклюжая, попытка повлиять на климат планеты.

Люк распахнулся, и Крэш выбрался из машины. Дональд вышел за ним, потом проскользнул вперед, чтобы открыть дверь в саму виллу.

Альвар Крэш прошел в дом вслед за Дональдом, двигаясь автоматически, как робот. Он зверски устал. Войдя в свою комнату, он глубоко и с облегчением вздохнул. Все позади. Вечеринка закончилась, гости разошлись по домам, хозяин жив – хотя и надулся на Крэша. Ничего, лучше пусть Грег будет рассерженным Грегом, чем довольным трупом. Неплохо чувствовать усталость после не очень-то дипломатического выступления на приеме, во всяком случае, это приятнее, чем разбираться с последствиями политического убийства.

«Может, у меня мания преследования? – задумался Крэш – Так ли велика опасность, как мне кажется?»

И пришел к выводу, что опасность могла быть серьезной, а для полицейского этого вполне достаточно.

Правитель Грег принес поистине революционные изменения, и многим это не нравилось. Революции имеют тенденцию давать начало политическим сдвигам, ведут к взлету или падению, превращают друзей во врагов и врагов – в друзей. Устоявшиеся традиции рушатся безвозвратно за один день. Главное становится незначительным, общепринятое – исключением, притом исключением невыгодным. Новые способы заработать на жизнь, новые методы преступлений – и частенько бывает трудно отличить одно от другого.

Но все это не волновало Крэша. Не это. И не сегодня. Его беспокоил еще один аспект революций: это потрясающее постоянство, с которым погибают те, кто первым поднял мятежное знамя. Даже во время самых удачных революций их зачинатели гибнут слишком часто.

Крэш был согласен далеко не со всем, что делал Грег. Но его работа состояла в ином. Он был обязан обеспечивать спокойствие и безопасность общества. И защита Правителя была частью его забот. Там, в столице, у Крэша была власть и все полномочия, его штат и все возможные средства для эффективной защиты Правителя. Но не на Чистилище. Здесь ни за кем нельзя было ни проследить, ни заставить повиноваться.

Альвар расстегнул ремень с кобурой, повесил его на спинку стула и присел на край кровати. Стянул туфли, ослабил слишком тесный воротничок парадного мундира и повалился на постель, не в силах двинуться, радуясь покою и одиночеству.

Одиночеству! До случая с Калибаном ни разу за всю свою жизнь он не оставался совершенно один больше чем на час. Вокруг всегда были роботы, они следили за ним, порхали вокруг него, выполняя его малейшие желания, включая даже те, о которых он не говорил – а признаться, и не думал.