Индукция страсти - [34]

Бланш уводит отца, и за ними закрывается дверь.

Тяжело вздыхаю и прислоняюсь затылком к дереву. Она не лгала. Только что Бланш продемонстрировала мне, что её слова были правдой. Она не будет мешать воссоединению и даже наставляет отца вернуться к матери. Кто же она такая?

Ударяю ногой по дверцам, и они открываются. Буквально выпадаю из шкафа и тут же поднимаюсь на ноги. Не успеваю закрыть его, как входная дверь медленно приоткрывается. Замираю, понимая, что кто-то ещё имеет желание ворваться в спальню Бланш. Чёрт, да что же за вечер такой дерьмовый?

Глава 9

– Эйс?

Поворачиваюсь к мужчине и складываю руки за спиной.

– Кузен, перепутал комнаты? – Сухо интересуюсь я, обращаясь к Ларку. Я, конечно, предполагал, что он предпримет новые и новые попытки добраться до Бланш, но не когда я занимаюсь тем же самым. К счастью, итоговые желания у нас отличаются.

Нет, он не так пьян, как хотел казаться там, внизу. Он практически трезв, чтобы сделать что-то противозаконное, к примеру. Ещё и зол. Очень зол, раздражён и даже готов наброситься на меня, из-за переполняющего его разум разочарования и потери пальмы первенства.

– Что ты забыл в спальне Бланш, Эйс? – Шипит он.

– Тот же вопрос могу задать и тебе, верно? Так что не будем обсуждать сейчас причины, побудившие нас оказаться здесь, потому что это ни к чему хорошему не приведёт. Нам следует обоим покинуть эту комнату немедленно, пока нас не обнаружили, – предлагая, я направляюсь к двери и ожидаю, когда он последует моему совету.

Идиот. Ну разве так работают?

– И что ты хочешь найти, Ларк? Конечно, Бланш же настолько глупа, чтобы привозить в этот дом информацию, которая поможет тебе уложить её в постель, да? Ты головой, когда начнёшь думать? Эта женщина не для тебя, кузен, она полностью поглощена отцом, это я скажу тебе со стопроцентной уверенностью. Поэтому тебе здесь находиться запрещено. А я могу списать это на свою невнимательность, ведь эта комната раньше принадлежала моей матери. Да и кто обратит на меня внимание, все сочтут меня чересчур эксцентричным, нуждающимся в лечении, когда твои посылы ясны всем. Совет, вновь бесплатный, покинь помещение и сделай вид, что пьян.

– Не учи меня, Эйс, как обращаться с женщинами, ты о них ни черта не знаешь. Наша семейная черта по мужской линии – не принимать отказов, и именно ты утверждал, что отрицание многих вещей означает – сильное желание их же. И я следую твоим советам. Выходит, что Бланш хочет меня и специально заводит, она раздраконивает меня, она…

– Использует тебя, – заканчиваю за него. – Да-да, именно так. Ты ей нужен был в одном довольно щепетильном деле и отыграл, как по нотам, даже не заметив этого. Она умна, сам говорил, так зачем ей такой оболтус, как ты, Ларк? Посмотри, сравни мужчин, которых она принимает у себя. У тебя нет того, что могло бы её хоть немного заинтересовать. А наличие пениса не делает тебя отличным от других. Прекрати поддаваться извращённым желаниям своего пустого разума, кузен. Хватит, ты унижаешь себя. Хоть мне и безразлично, как тебя воспринимают окружающие, но я говорю тебе это ради твоего отца и моего босса. Очнись, пойди прими ледяной душ, соверши пробежку и осознай, что женщина тебе не нужна так сильно, как ты думаешь. Тебе нужна работа и занятость, чтобы выбить ересь из головы и очистить сознание.

Он словно сдувается, в его глазах написана боль и даже затравленность. Да он убивает себя изнутри, изводит и пьёт, чтобы обрести внутреннюю силу и сделать следующий ход. Но порой человек может биться о стену бесчисленное количество раз и не пробьёт её, а лишь погибнет от недостатка кислорода. И не Бланш виновата в этом, она вряд ли поощряет его сейчас, за вечер ни разу не посмотрела на него, и теперь я верю её словам. Не всем, но в отношении кузена она была честна. Она никогда не увидит в нём мужчину, потому что сильнее его в разы.

– Я не могу ни о чём другом думать. Как будто я под гипнозом, она это сделала со мной, Эйс. Я вижу её во снах, да я кончаю, как только представляю её перед собой. Я с ума схожу, и мне так плохо, – он хватается за голову и сжимает пальцами волосы. Он дрожит, его кожа бледна, а лицо покраснело от повышенного давления. На его пальцах остался белый порошок. Кокаин. Сейчас ему бесполезно что-то объяснять, он невменяем, и его давняя привычка прибегать к дорожкам вернулась. Он это делал и в шестнадцать, и в семнадцать, и каждый год, пока я не отказался от близкого общения с ним и со Стэнли. Выходит, дядя в курсе его зависимости и ничего не делает. Почему? Ларк его единственный сын, и это, действительно, может привести к катастрофе, его надо лечить.

– Кузен, ты под кайфом. И это отвратительно, я бы…

– Да заткнись ты, психопат! – Кричит он, ударяя кулаками по воздуху.

– Закрой рот! Ты задолбал меня своими нравоучениями! Кто ты такой, чтобы обвинять меня в слабости? Ты, как отец, он тоже смотрит на меня, как на пустое место! Да, я не такой, как вы с ним! Я не хочу быть таким, потому что я живой… я… мне плохо, Эйс. Мне так одиноко, – перепады настроения тоже – особенность принятия наркотиков. И сейчас в его глазах слёзы, а голос хрипит от печали.