Индиголит (Отражение) - [4]

- Представляешь, я был абсолютно уверен, что ты живешь с родителями.

- И хожу в школу,- монотонно добавляю, помешивая чай.

- Хм, ну со школой ты переборщила,- недовольно наморщившись, проговаривает Александр.

- Тогда в детский сад,- улыбаюсь, делая первый глоток.

Несколько секунд я довольно щурилась, чувствуя как приятная теплая жидкость, течет по пищеводу, разгоняя последние остатки сна.

Открываю глаза и ловлю его внимательный взгляд.

- Что?

- Сколько тебе лет?- посерьезнев, спрашивает он.

Мне в тот момент показалось, что внутри него идет какая-то борьба.

- Ну…- начинаю юлить, запихивая ложку с вареньем себе в рот.

Он недовольно щурится.

- Сколько?- его голос стал непреклонным.

- Двадцать три,- недовольно проговариваю, положив ложку на стол. - И вообще, ты разве не знаешь…- не успеваю договорить до конца свой пламенный монолог потому, что он меня силой пересаживает к себе на колени.

Растерянно на него смотрю и понимаю в чем дело. Мне и в лучшие времена, накрашенной и при всем параде, давали максимум семнадцать. Что сказать, такая у меня внешность.

- Что, я хорошо сохранилась?- язвительно спрашиваю.

- Очень хорошо,- с широкой улыбкой на губах, произносит он, сжимая меня в объятьях и начиная целовать.

Вот так и начался наш роман. Спонтанно, странно, но вместе с тем жизненно. Как там, в песне поется: "Любовь нечаянно нагрянет, когда ее совсем не ждешь"…

На дорогу выбежал ребенок. В ужасе смотрю, как маленькая девочка стоит, прижав котенка к своей груди, не в силах сделать ни шага, посередине проезжей части.

Машины начинают тормозить, Алекс пытается вырулить и, не справляется с управлением. Шум тормозов. В нас врезается машина. Толчок. Чувствую боль, вижу кровь, а потом темнота.

Я не поняла, как умерла, не поняла потому, что не было ни туннеля, ни белого света. Все было совсем не так, как пишут в книгах или показывают в фильмах. Я оказалась в больнице, полупрозрачная, стояла посередине коридора и смотрела, как Алекс бессмысленно смотри за окно. Он был такой же, как я его и запомнила, такой же красивый и мой. (Или уже не мой?!)

Я смотрела на него желая запомнить каждую частичку его образа, запомнить, пока я еще не ушла. Ведь мертвым нет места рядом с живыми. А ему нужно жить, жить.

Я не могла плакать, духи не умеют плакать, у нас нет тел. Мы эфемерны. И мы можем только страдать.

Видя, как ему больно, я не смогла сдержаться и попыталась дотронуться до его щеки. Неуверенно протянула руку и тыльной стороной ладони прикоснулась к нему.

Он внезапно встрепенулся, оглядываясь по сторонам, а когда понял, что никого рядом нет, снова повернулся к окну. Тогда же и мой взгляд устремился наружу.

Весна. За окном была весна! Конец весны. Буйство зелени и красок. Голубое небо и яркое теплое солнце.

Я в шоке отошла от окна. Ничего уже не понимая. Когда мы попали в аварию, был конец января, а сейчас апрель или май. Почему?!

Через меня пронеслась медсестра и я, ощутив это, не заметила, как к Александру подошел врач, мужчина лет шестидесяти, седой крепкий, с удивительными серыми глазами. Он был серьезен и внимательно смотрел на моего любимого.

- Сколько ей осталось?- бесцветным голосом спросил он у врача.

- Меньше недели, пошло ухудшение,- сдержанно произнес доктор, не сводя взгляда со своего собеседника.

Внезапно я поняла, что это правда, я жива, я еще жива. Я…

Не дослушав разговор, пошла на зов, зов который манил, притягивал. Метров через двадцать, в крохотной палате, я нашла то, что искала.

Я лежала на кровати. Осунувшаяся, бледная, похожая на мертвую, я еле дышала. А точнее, мое тело еле дышало потому, что душа его уже покинула.

В тот самый миг, мне стало невыносимо больно. Я ведь совсем не жила, я ведь еще столько не сделала. Я же так и не осмелилась признаться ему, что люблю. Глупо, но я тянула, ждала подходящего момента. Какой же дурой я была! А теперь?!

"Я не хочу, я не хочу умирать! Слышите! НЕ ХОЧУ!":- я кричала, вопила, точно не зная к кому обращаюсь.

Мне не нужен был ни рай, ни ад, мне нужна была моя жизнь. Жизнь со всеми проблемами и радостями. Жизнь, такая, какая она есть.

Я приблизилась к телу, дотронулась до лица, а потом…

Я очнулась вновь поздней ночью. Невыносимо хотелось пить. Пить?! Осознание того, что я вернулась, пришло не сразу. В голове был сумбур, мысли путались, но одно было точно. Я жива!

Слезы радости потекли по щекам. Я была счастлива. Счастлива!

Попыталась подвигать руками и ногами, но они поддались с большим трудом.

Атрофировались за долгие месяцы лежания на одном месте.

Той ночью я о многом успела подумать и многое понять, а к утру сделать первый шаг. Чудо, сказали бы многие, но для меня это было больше чем чудо. Я хотела жить, чтобы мне это не стоило.

Один неуверенный шаг сменился другим, боль, падение и снова попытка подняться.

Несколько часов я издевалась над собой, заставляя выполнять простейшие действия, которые мне не довались. В итоге я сносно смогла дойти до конца коридора, потом до туалета. Странно, что во время всех этих манипуляций я никого не встретила.

В уборной умылась и кое-как привела себя в порядок. Голубая ночная рубашка висела на мне как на вешалке. Как же я все-таки похудела. Одни кости. Лицо осунулось. И только глаза, как два бездонных синих озера, взирали на меня с той стороны зазеркалья. Отражение. Будто другая девушка смотрела на меня такими знакомыми глазами. Наверное, я и была другой, совсем другой. Ведь только сейчас узнала истинную ценность жизни.