Имя твоего ангела - [12]

Этого было бы достаточно. Нет, он так не может. Ему обязательно нужно совершить какую-нибудь глупость.

Началось все легко, а вот чем все закончится, представить было трудно. Если произойдет что-то трагическое, он себе этого никогда не простит. Да и другие его не простят. Просто так, по необъяснимой прихоти его судьба теперь висела на волоске. Ладно, если б от этого зависела только его судьба. Он получает только удовлетворение, подвергая себя опасности. Плохо, что опасности он подверг судьбы других людей.

Может, остановиться?

К тому же об острове у Солнечного озера, действительно, ходили разные слухи. Да и он сам распространил немало слухов об этом. Но одно дело, его сплетни и совсем другое слова людей, живущих здесь из поколения в поколение. Местное население называет его «Остров смерти» и не то что бы близко подходить, даже упоминать о нем боится. Рыбаки, которые измерили это озеро вдоль и поперек, могут часами рассказывать о произошедших здесь неприятных случаях. Кто-то считает его логовом чертей, кто-то думает, что здесь находятся двери в параллельный мир, а кто-то утверждает даже, что здесь временная бездна. Но он не очень верит всему этому. Недавно, готовя это путешествие, он семь дней провел один на этом острове. Там находится двухэтажный дом, построенный кем-то много лет назад. Но ничего странного он там не увидел.

Конечно, это ни о чем не говорит. Не каждый день возникают чудеса и случаются неприятности. Он вернулся тогда с убеждением, что все пройдет хорошо. Но сегодня опять в душу закралось сомнение. Даже если это самый обыкновенный остров, невозможно предугадать, как поступят люди.

Может, и вправду лучше остановиться?

Остановиться еще не поздно. Можно все незаметно уладить. Но даже если заметят, если объяснить, почему затеяна вся эта суматоха, никто не осудит. Как говорится, все под контролем. Но ему не хотелось останавливаться. Было интересно, чем все это закончится. И страшно. Но он старался не думать о последствиях.

***

Санкт Петербург. Россия

Наконец, они добрались до речного вокзала. Стоило выйти из такси, как к ним подошла приятная женщина. Роберт облегченно вздохнул. Она была первым человеком, кто в России им приветливо улыбнулся. Но и эта женщина исчезла куда-то, как только проводила их до других туристов. Желающих совершить путешествие на остров у Солнечного озера было 30-40 человек. Роберт окинул взглядом все вокруг. Таких, как они, приехавших семьями, здесь было мало.

Остальные объединились в группы по пять-десять человек, одни держат в руках спиртное, другие курят. Громко что-то рассказывают, смеются. Молодые парни между собой шутят, резвятся. С ними его отец, наверное, не сможет найти общий язык.

– Отец, а того твоего друга разве нет?

– Не знаю. Не видно пока.

Халиль, возможно, и сам уже каялся, что, послушавшись незнакомого встреченного на улице человека, тронулся в путь. Роберт постарался больше не надоедать ему вопросами.

Он в России еще никогда не был и с радостью согласился на предложение отца. Ему казалось, что в этой стране его ждет невероятное приключение. Увидит места, где родился и вырос отец, встретится с его родственниками. Побывают и в исторических местах.

Так он предполагал. Но стоило ему ступить на эту землю, в голову пришла совершенно другая мысль, и он начал было уже каяться, что согласился. Все показались ему какими-то чужими, неприветливыми.

Не было у них времени и любоваться красотами окружающей природы, все куда-то спешили. К тому же, случилось непредвиденное.

Он думал, что прямо поедут в Татарстан, а там все будут говорить по- татарски. Но они приехали в Санкт Петербург, а потом долго на такси добирались до какого-то поселка. Невозможно было запомнить даже название его. Со времени вступления на российскую землю он не услышал ни одного слова ни на английском, ни на татарском языках.

А русский язык он не знал. Поэтому чувствовал себя неуютно, будто оказался в какой-то чужой холодной стране. К тому же и лица людей были здесь какие-то злые, неприветливые.

Понаблюдав за ними, он понял, что у них на лицах не столько злость выражена, сколько слабость, бессилие. На их лицах было выражение того, будто они чего-то очень ждали и не дождались.

Может, они просто устали оттого, что долго ждали теплоход? Вон на той скамейке бородатый мужчина с женщиной положили маленького ребенка к себе на колени поперек, склонили друг к другу головы и замерли, уставившись широко раскрытыми глазами в одну точку. Так сидят они уже долго, без единого движения. Роберт уже начал думать, живы ли они, как вдруг женщина, двигая только губами, что-то сказала. Парень понял только, что она сказала «Михаил». Но муж улыбнулся. Стало как-то хорошо: это была вторая улыбка в этой стране. Недалеко от них, опустив голову на грудь, спит небрежно одетый мужчина. Рядом с ним, наверное, дочь, примерно одного возраста с Робертом. Она, как будто стесняясь внешнего вида отца, отвернулась в сторону, стараясь не смотреть ни на кого. Рыжие спускающиеся до плеч волосы. Черные брови. Пухлые красные губы.

Если бы на лице у нее не было выражения неловкости, стеснения, она была бы довольно привлекательной. Хотя и так от нее невозможно отвести глаз. Почему-то некоторым идет печальное выражение, делает их более привлекательными, появляется желание их утешить. Далее стоят четверо, поставив свои чемоданы в центр. Это, наверное, мать- отец и брат с сестренкой. Они, как другие, и не печальны, и не возбуждены. Ждут спокойно, изредка о чем-то переговариваясь. Слов их не слышно. Но движения похожи на то. Дети оба примерно, одного возраста с Робертом. Они стоят спиной, их лиц не видно, но по внешнему виду примерно должно быть так. Вот с ними Роберт мог бы общаться. Девушка выглядит очень симпатичной, распущенные волосы. Да, здесь есть три человека, с кем мог бы подружиться Роберт.