Имя приказано забыть - [43]

Наконец-то Дэну позвонили. Разговор опять велся по-грузински. Но сейчас он был коротким.

– Такого номера в природе не существует, – перевел капитан сообщение. – Это может быть только в двух случаях, когда номер фальшивый и когда он принадлежит администрации президента страны.

– Едва ли «Сьерру» будут держать в гараже президента, – высказала свое мнение Клер. – Машина уже слишком много набегала, чтобы на нее можно было положиться.

– В этом вы, наверное, правы, – согласился и капитан. – Что они, наглецы, делают?..

Доусон понял, что Дэн глянул в зеркало и что-то в поведении преследователей его смутило, и обернулся к заднему стеклу. «Сьерра» пересекла сдвоенную сплошную разделительную линию и пошла на обгон по встречной полосе движения. Доусон увидел, как опускается стекло в правой задней дверце. Опыт помог ему прочувствовать ситуацию.

– В правый ряд! – не сказал, а рявкнул он.

Капитан хорошо среагировал, но сразу перестроиться ему помешала машина, идущая справа. Но Дэн не зря хвастался форсированным двигателем. Резкое нажатие на педаль акселератора выбросило «Мондео» вперед и позволило капитану уйти вправо в первый ряд. Но «Сьерра» тоже уже набрала скорость. И поскольку Дэн дальше не гнал, машины быстро поравнялись.

Наблюдая за ситуацией, Доусон тоже среагировал, но по-своему. Он довольно грубо и бесцеремонно схватил в охапку Клер и прижал ее к сиденью. И как раз вовремя, потому что из открытого окна «Сьерры» высунулся короткий ствол автомата, и последовало несколько очередей. Полетели стекла.

Стреляли явно не в Дэна, а в пассажиров на заднем сиденье. Но капитан резко затормозил, сбивая с прицела стрелявших. Полковник был не вооружен, а в левой руке капитана, как по волшебству, вдруг появился пистолет, и он успел трижды выстрелить в проскочившую вперед «Сьерру». Впрочем, результата выстрелов за тонированными стеклами видно не было, а сама машина резко ушла вперед. Дэн не стал догонять ее.

Полковник сел прямо, а Клер выпрямиться не спешила.

– Это даже интересно… Не успели вы сообщить грузинским спецслужбам, что мы заинтересовались машиной, как из этой машины начали в нас стрелять. В нас с Клер, прошу заметить. Мне это не нравится… Можно будет прояснить ситуацию скрытно? И не по телефону…

– Я попробую, мистер Доусон, – тотчас согласился капитан, должно быть, мысли у него текли по тому же руслу, что и у полковника. – Вы увидели кого-нибудь в машине?

– Водителя не видел. А стрелял какой-то азиат… Может быть, вьетнамец… Впрочем, мне после вьетнамской войны вьетнамцы много лет снились, и я в каждом азиате готов видеть вьетнамца… Просто – азиат… В России ведь тоже есть азиаты…

– Я не был в России, мистер Доусон. Я раньше работал по Ирану. И только чуть-чуть соприкасался с проблемами Грузии. Но командование посчитало это основанием для моего перевода, и вот я уже третий год здесь… Я тоже обратил внимание на то, что в меня не стреляли. Должно быть, они не подумали, что у меня может быть оружие. Но я должен был попасть в того, кто стрелял. Даже сквозь темное стекло. По крайней мере, мне показалось, автоматчика я ранил. Я вообще-то неплохо стреляю.

– Да, они не отстреливались, – рассудила Клер.

Она совсем не выглядела напуганной, и это полковника обнадежило. Там, куда они отправляются, не только мужчинам, но и женщине требуется мужество.

Дэн свернул за угол на тихую кривую улочку, резко уходящую вверх, и остановил машину, чтобы осмотреть повреждения. Вместе с капитаном вышел и полковник.

Не считая стекла, три пули попали в дверцу, но не пробили ее насквозь, иначе Клер могла бы пострадать. Одна пуля попала в водительскую дверцу рядом с замком, ее пробила, но застряла в сиденье. Дэн даже не почувствовал удара.

– Надо же, в меня, оказывается, чуть не попали. Что будем делать, мистер Доусон?

– Вы предлагаете продолжить экскурсию по городу? Вот… Я тоже думаю, что нам лучше отсидеться в тихом месте. Ваш дом надежен?

– Вполне. Там есть охрана.

– Тогда – едем.

3

Майор Яблочкин позвонил в Москву и передал номер телефона, оставленного большим толстым человеком. Судя по тому, что объяснять Яблочкину ничего не пришлось, в Москве уже ждали этого звонка.

– Так что же мы имеем на настоящий момент? – спросил генерал Воронов, как только Яблочкин убрал трубку.

– В настоящий момент, товарищ генерал, мы должны рассматривать два возможных варианта развития событий, – сказал Яблочкин, сосредоточенно морща лоб. – Конечно, я догадываюсь, что вариантов может существовать гораздо больше, но два мне кажутся приоритетными, и потому работать предлагаю исходя из них.

– Слушаю тебя. – Генерал Воронов собственной инициативы не проявлял, и в этом, конечно, была его большая заслуга.

– Первый вариант. Мы рассматриваем базовый аспект. Тот самый, что первоначально планировался при подготовке и проведении этой затянувшейся на десятилетия операции. Согласно этому варианту Доктор Шин является этническим колумбийцем американского происхождения доктором Хуахином Шинкуа. Доктора Шинкуа ввели в состояние временной амнезии, вывезли с территории Соединенных Штатов, чтобы использовать его научный потенциал, но при попытке вывода в нормальное состояние произошел непредвиденный сбой. Что мы имеем в наличии в этом случае? В этом случае мы имеем в наличии частичное самопроизвольное возвращение памяти. Вернее, и не памяти вовсе, а научных способностей и наработанных инженерно-конструкторских навыков. Какие действия мы должны предпринять в этом случае? К настоящему моменту в научно-исследовательских лабораториях ГРУ разработан препарат, способный вывести доктора Шинкуа из состояния амнезии. Но необходимо ли нам это? Его знания, существенные на момент похищения, к настоящему времени не представляют ценности. Российские ученые ушли далеко вперед, хотя для американцев доктор Шинкуа мог бы представлять интерес. Мне кажется, гораздо проще дать господину Шинкуа постепенно возвращаться к какому-то серединному состоянию, в котором приблизительно он и находится сейчас, и позволить ему работать на нашу государственную оборонку в качестве простого научного сотрудника. Так от него будет польза… Что бы ни говорил главный врач, а доктор Шинкуа, как утверждает полковник Студенцов, которому я верю, – гений. Разбрасываться гениями – это преступление против человечества… И против обороноспособности страны тоже… Это все, что касается первого варианта.