Имя на карте - [10]

- Ах, прошу прощения, господин Норденшельд, - ответил извиняющимся тоном зоолог, - право, я не хотел этого. Но взгляните, - он протянул руку и указал на группу людей, приближающуюся к судну по льду, - не кажется ли вам, что они тащат на нартах больного человека?

Норденшельд схватил бинокль и несколько мгновений пристально всматривался в медленно двигающуюся кучку чукчей.

- Похоже, вы правы, Нордквист, - наконец отрывисто произнес он, - лежащий на нартах человек совершенно недвижим. Видимо, он без сознания. Паландер, - обратился он к капитану, - распорядитесь, чтобы вызвали врача.

Капитан подозвал знаком стоящего неподалеку матроса:

- Ступай, Олле, позови сюда господина Альмквиста, пусть быстро берет свой инструмент и поднимается на палубу, видно, ему предстоит работенка.

Матрос побежал выполнять приказание. Через несколько минут на палубе появился доктор Альмквист с саквояжем.

- Что случилось, господа? - спросил он встрево-женно. - Кто-нибудь из наших пострадал?

Норденшельд молча показал врачу на приближающееся шествие и протянул бинокль. Тот покачал головой:

- Благодарю вас, нет надобности, я вижу все невооруженным глазом… Странно, очень странно, - пробормотал он, - они нисколько не торопятся.

Нарты довольно медленно передвигались по льду, влекомые людьми. Человек, лежащий на них, был совершенно неподвижен. Прошло минут десять, прежде чем странный поезд оказался у борта "Беги". И тогда произошло неожиданное: предполагаемый больной как ни в чем не бывало вскочил на ноги и, сделав тащившим его чукчам повелительный знак, быстрым шагом направился к трапу.

Норденшельд недоуменно пожал плечами:

- Нас, видимо, провели. Господин Альмквист, как видите, тревога оказалась ложной, и мы напрасно вас побеспокоили. Можете возвращаться к своим делам, если хотите.

- С вашего позволения, господин Норденшельд, я останусь, - улыбнулся Альмквист. - Хотелось бы познакомиться с нашим гостем. По всему видно, что это важная персона.

Тем временем прибывший легко поднялся по трапу и очутился лицом к лицу с Норденшельдом и его спутниками.

Он был невысок ростом и довольно тщедушен, но одет щегольски - в искусно отделанную орнаментом кухлянку ( Одежда из оленьих шкур мехом наружу) и держался очень уверенно, даже несколько развязно.

Поклонившись Норденшельду, в котором он каким-то образом распознал старшего начальника, пришелец начал говорить на ломаном русском языке:

- Меня зовут Василий Менка, - объявил он не без гордости. - Я староста здешних людей далеко вокруг, и мое слово для них закон, потому что я облечен всей полнотой власти русскими большими начальниками. Люди меня боятся и уважают, сильно боятся и сильно уважают. Видели небось, - Он махнул рукой в сторону нарт, - как вместо собак люди впряглись в нарты, чтобы доставить меня к вам? - Менка самодовольно усмехнулся и добавил: - Русские начальники меня тоже уважают и доверяют мне все важные дела на Чукотке.

В подтверждение своих полномочий он извлек из-за пазухи пачку документов и протянул их Норденшельду.

Тот взял их, пробежал глазами и возвратил хозяину со словами:

- Почтенный господин Менка, мы с уважением относимся к вам и вашему посту, и я даже рассчитываю на вашу помощь. Но об этом после, а сейчас я прошу вас в мою каюту, где мы сможем продолжить наш разговор и отведать угощения.

Он проводил гостя в каюту, который тотчас же начал креститься, глядя на висящие на стенах гравюры, однако быстро понял свою ошибку. В качестве подарка он вручил Норденшельду кусок жареной оленины. Тот поблагодарил дарителя и в свою очередь преподнес ему шерстяную рубашку и несколько пачек табака.

- Надеюсь, - сказал при этом Норденшельд, - что господин Менка останется доволен подарками, так как они сделаны от души.

Менка заверил начальника экспедиции, что он очень польщен оказанным ему вниманием. Между тем стол был накрыт, и все приступили к трапезе. Беседа была для путешественников весьма интересной, потому что Василий Менка превосходно знал свой край и его рассказы были предметными и впечатляющими.

Перед тем как проститься, Норденшельд открыл ящик стола ключом с секретом и, помедлив, сказал:

- Почтенный господин Менка, я хочу обратиться к вам с большой просьбой. Вот в этом ящике я сложил письма, адресованные губернатору Иркутской губернии. В них я пишу о том, что случилось с нами во время плавания. Очень вас прошу, господин Менка, перешлите их губернатору в Иркутск, если у вас есть такая возможность. Для нас, участников экспедиции, это очень, очень важно.

Василий Менка, отдуваясь после обильного угощения, заверил Норденшельда, что его просьба будет выполнена незамедлительно.

- Я тотчас же снаряжу упряжку, которая отправится в путь не мешкая, - важно заявил он, прощаясь с гостеприимными хозяевами.

Обещание свое староста оленеводов выполнил исправно. 10 мая 1879 года письма были доставлены в Иркутск, и через несколько дней весть о "Веге" дошла до всех европейских столиц. К этому времени беспокойство о судьбе шведской экспедиции достигло своего апогея, и уже были начаты приготовления для снаряжения поисков экспедиции. Своевременно доставленные письма Норденшельда вызвали радость и успокоение на его родине. Василий Менка был награжден шведским правительством золотой медалью.