Имя мне легион - [22]

– Олежек, ну помоги же мне! – произнесла капризно Алина, держа в руках два экзотически выглядевших овоща. – Что нам еще-то нужно? Эти, как их, цукини? Что, блин, за названия идиотские! И вообще, я устала ждать! Хочу домой!

Если бы Маша повела себя так, когда они были еще вместе, Олег бы просто развернулся и холодно заявил, что ей придется подождать. Сейчас же он извинился перед Машей и сказал, что ему пора.

– Так не забывай старых знакомых, звони! – произнес бывший жених на прощание. – Или ты все еще дуешься на меня за то, что я бросил тебя, Машутка?

Маша не нашлась с ответом, чувствуя, что предательские слезы вот-вот покатятся по щекам. Придется врать, заявляя, будто у нее простуда. Или сенная лихорадка. Хотя какая сенная лихорадка в середине ноября? Ладно, тогда аллергия. Но ведь Олег в курсе, что у нее никогда не было аллергии… Соврет, что неожиданно развилась!

В этот момент в супермаркете раздался оглушительный хлопок, который отвлек внимание Олега, и Маша быстро смахнула с ресниц слезы. Наверняка кто-то врезался коляской в стеллаж и перевернул его. Или что-то в таком роде.

Вдруг по супермаркету разнесся пронзительный женский вопль, а затем последовал еще один хлопок. И только потом до Маши дошло, что никакой перевернутый стеллаж или рассыпавшиеся упаковки с продуктами не могли произвести подобный звук. Это был выстрел! Или все же нет?

Олег, по всей видимости, подумал то же самое, причем намного раньше, потому что чрезвычайно резво опустился на пол, прячась за стеллаж, и прошипел, обращаясь к Маше:

– Не стой, как каланча! Живо вниз, ко мне!

Маша, решив, что Олег шутит, хмыкнула:

– А не слишком ли у тебя бурная реакция?

Но тут последовал третий хлопок и еще один крик, на сей раз детский. Маша тотчас опустилась на пол. Так что же происходило в супермаркете?

Олег, вытащивший мобильный телефон, тыкал в него дрожащими пальцами.

– Алло, милиция? Говорит Олег Пушкин, главный редактор журнала «Диана и Аполлон». Здесь стреляют! Где здесь? В супермаркете. Немедленно высылайте своих людей! Да, адрес, конечно же…

Маша осторожно выглянула из-за стеллажа. Подружка Олега, Алина, как ни в чем не бывало стояла около овощного отдела и перебирала различные корнеплоды. Она что, не слышала выстрелы и крики? Или не придала им значения?

Маша обернулась, чтобы сказать Олегу, что его подружка находится в опасности, но того уже и след простыл – ее бывший чуть не по-пластунски полз в противоположном выстрелам направлении.

Девушка пощелкала пальцами, желая привлечь внимание Алины, но та и ухом не повела. Маша, высунув голову из-за стеллажа, негромко позвала:

– Алина!

Но та не реагировала! Тогда, решившись, Маша выбежала из-за стеллажа и, пригибаясь, ринулась к Алине. Оказавшись около манекенщицы, дернула ее за полы модного пальтишка и прошипела:

– Алина, немедленно в укрытие!

Ничего не понимая, манекенщица в изумлении уставилась на Машу, которая тут же кинулась к ближайшему стеллажу, а затем громко произнесла:

– Что с вами? С ума сошли, что ли? Теперь понимаю, отчего Олежка вас бросил. И где, кстати, он сам?

– Вы что, не слышите, в супермаркете стреляют! – бросила ей Маша.

А Алина заявила:

– Стреляют? С чего вы взяли? А где правда Олежка? Если вы считаете, что подобным незамысловатым способом привлечете его внимание, то ошибаетесь. Он любит только меня! К вам же испытывает жалость, не более того. Да и вообще, как такая особа, как вы…

Всего в нескольких метрах прогремел новый выстрел, и Алина смолкла на полуслове. Маша, притаившаяся за овощным стеллажом, в ужасе замерла, заметив, как стоявшая невдалеке девица покачнулась, а затем стала оседать на пол. Первым порывом было броситься к ней, но спустя мгновение Алина приземлилась, и Маша увидела широко распахнутые глаза манекенщицы. Во лбу несчастной зияла небольшая дырка, из которой струилась кровь. Алина была мертва!

Маша, закусив ладонь, едва сдержала вопль. И тут до нее донеслись шаркающие шаги. Она в ужасе ждала появления того, кто стрелял. И тот появился – мужчина в форме, кажется, милицейской. Маша имела возможность рассмотреть его со спины: ежик темных волос, крепкая розовая шея, несколько оттопыренные маленькие уши. По всей видимости, человек еще молодой. В руке, свесившейся вдоль тела, тип в милицейской форме держал пистолет, Маша, не отрываясь, смотрела на страшное оружие. Мужчина ее не видел, но стоило ему повернуть голову, как он непременно заметил бы ее!

Однако голову он не повернул. Его движения походили на движения робота. Внезапно милиционер вздернул руку, и опять прогремел выстрел. До Маши донеслись чей-то стон, удар и звук падения чего-то массивного, а затем звон попадавших на пол и разбившихся стеклянных консервных банок. По всей видимости, пуля снова настигла какого-то покупателя (или покупательницу), и тот упал на стеллаж.

Мужчина, шаркая ногами, завернул за угол, и Маша непроизвольно взглянула на мертвую Алину. Вокруг ее головы натекла порядочная лужа крови. Маша отвела глаза и попыталась унять бившую ее дрожь. Ведь сколько раз в сердцах она желала разлучнице смерти! И вот ее сокровенное желание осуществилось. Однако она отдала бы все на свете ради того, чтобы Алина осталась в живых.