Импровизация - [56]
Да, да! Именно этого она и хотела. Туда, туда, ближе, еще ближе, пожалуйста. А теперь глубже. Еще глубже! Да, так, правильно, прямо туда… Алекс следовал ее молчаливым указаниям, и она старалась приподнять бедра, чтобы ему было удобнее. Долли хотелось обхватить руками его голову, прижать ее крепче, но руки были связаны. Черт побери! Она тихонько всхлипнула.
Алекс поднял голову. Его взгляд был порочным и насмешливым.
— Ну что, наигралась?
— Больше не могу, — призналась Долли. Она не желала сдерживать страсть и хотела как можно скорее насладиться волшебным искусством этого мужчины.
— Хорошо. Значит, я сделал свое дело.
Долли хотелось расквасить ему физиономию. Кричать. Испытать оргазм. Несколько раз подряд Время у них есть. Зачем он заставляет ее ждать?
— Сейчас ты кончишь и осрамишься.
— Гм… Я никогда не кончаю в такой позе. — Он впервые отказал Долли в просьбе и снял кусок простыни с верхней части ее тела. Потом наклонился и прижал к животу Долли свой упругий член, дав ей ощутить его размеры.
Но не сделал ничего другого. Только смотрел ей в лицо. Локти Алекса, упиравшиеся в матрас под ее плечами, принимали на себя большую часть тяжести его тела. Восставший член лежал между ее ляжками и дразнил Долли, демонстрируя возмутительное терпение.
— Если таковы правила твоей игры, то она не производит на меня сильного впечатления.
— Сейчас произведет. — Он развязал путы на ее запястье, взял руку Долли, опустил ее, положил на свой член, заставил согнуть пальцы, стиснул их и начал водить взад и вперед. Облегчало движения выделение прозрачной смазки, предвещавшее скорый оргазм.
Долли принимала темп Алекса и не сводила с него глаз. По его лицу можно было изучать, что такое мужское возбуждение Глаза его полыхали, губы слегка раскрылись, дыхание стало частым, тяжелым и со свистом вырывалось из груди, прижатой к ее боку.
— О’кей. Это действительно произвело на меня впечатление.
Он покачал головой.
— Нет. Этого недостаточно.
— Тогда произведи впечатление, развязав меня. — Она хотела обхватить его руками, обвить ногами и руководить его движениями. Нельзя сказать, чтобы он нуждался в руководстве. Но связанные руки и ноги сводили Долли с ума. — Алекс, пожалуйста…
Член Алекса вонзился в ее ладонь.
— Что — пожалуйста?
— Пожалуйста, развяжи мою другую руку.
— Ты прекрасно справляешься и одной, — с трудом выдавил он, потом зарылся лицом в ее шею и застонал. Казалось, этот звук исходит из самой глубины его тела, потому что ладонь Долли явственно ощущала его.
А потом, все еще упираясь лбом в шею Долли, он протянул руку вниз, дернул путы и освободил ее.
Почувствовав свободу, она обеими руками погладила его спину, не пытаясь скрыть свою страсть. Потом обхватила его ягодицы и заставила Алекса опуститься между ее ляжками. Заерзав, она одной рукой прижала к себе его пах, а другую снова просунула между их телами.
Долли желала его, причем сию минуту, не хотела больше ждать и плевала на усилия, позволявшие ему сдерживаться, потому что сама она сдерживаться не собиралась. Ее тело было влажным, жаждущим и могло взорваться каждую секунду. Куски ткани, державшие ее лодыжки, только усиливали напряжение в груди, не дававшее ей вздохнуть.
Он фыркнул и глубоко вонзил в нее член. Долли хватала ртом воздух, пытаясь немного успокоиться перед наступлением бури.
— Почему ты смеешься?
— Потому что это было чертовски тяжело.
— О чем ты говоришь? Ты сам заставил меня ждать.
— Хотел удостовериться, что ты готова.
— Я готова всегда. Сам знаешь. — И буду готова. Всю жизнь…
— Я хотел, чтобы ты это показала. — Алекс приподнялся на локтях, взял ее лицо в ладони и, не сводя с него взгляда, начал двигаться. Он неторопливо подался вперед, потом назад и глубоко вонзился в нее, достав могучей головкой до шейки матки.
— Ох… Ох… — Долли ощутила первые судороги. Она порывисто задышала, пытаясь отсрочить наступление близкого оргазма. — Что еще я должна показать?
— Салют на Четвертое июля, — проворчал он. — Или на Новый год.
Долли стискивала его кольцом мышц, задыхалась и ловила ртом воздух, в котором так отчаянно нуждались ее легкие. Алекс был бесподобен. Могучий член, до отказа заполнивший ее влагалище, сам знал, куда нажимать, куда двигаться, и беспощадно дразнил ее.
— Ну что, хочешь увидеть фейерверк?
— Хочу.
Долли не могла отказать ему ни в чем…
Когда лифт крякнул и остановился, а дверь со скрипом открылась, Долли решила позвать Алекса к себе и до утра проспать с ним в одной постели.
Но стоило Алексу, шедшему первым, войти в квартиру, как он споткнулся о чьи-то чемоданы и едва не разбудил Лиззи, свернувшуюся калачиком на диване. Алекс шумно выдохнул, посмотрел на свою ногу и молча подтолкнул Долли в спину, предлагая пройти вперед.
Тусклого света, пробивавшегося сквозь балконную дверь, было достаточно, чтобы заметить выражение его лица. Вполне достаточно. Оно выражало досаду. Разочарование. Обиду. Сожаление. Все вместе.
Не требовалось быть семи пядей во лбу, чтобы понять: соломинка ломает спину верблюда. Несуществующая страна, которую открыл Алекс, исчезла в мгновение ока.
Долли снова оказалась в знакомом пугающем мире и не стала звать Алекса к себе. Потому что она знала. Знала. И в глубине души ждала этого.
Кто сказал, что дружба между мужчиной и женщиной невозможна? Джина и Лоренс дружили с самого детства. Взрослая жизнь, конечно, развела их: Джина вышла за аристократа сноба Фергуса, а Лоренс женился на деловитой, практичной Хилари, Но ни новый статус, ни новые заботы не могли разрушить их давнюю дружбу.А потом Фергус попросту сбежал от Джины, оставив ее с дочерью-подростком. Мог ли Лоренс отказать лучшей подруге в помощи и поддержке?Однако с этого момента его собственная семейная жизнь превращается в настоящий ад, а уютное семейное счастье оказывается под угрозой…
1914 год. Жизнь в семье Бетони Изард идет своим чередом до тех пор, пока трех ее братьев не призывают в армию. Вильям, Роджер и Том сражаются во Франции, их будущее темно и неопределенно. Тяжкие испытания выпадают на долю семьи Изардов, проверяя на прочность человеческие связи.
Любовь… Это светлое чувство порой таит тревоги и мучения. Но если чувство рождается между мужчиной и женщиной разного цвета кожи, то к мукам любви добавляются непонимание и неприязнь окружающих.* * *«…А ведь он ее любит. Ему хочется быть с нею. Возможно, как раз эта неискушенность и привлекает его в ней? Или то, может быть, что в ней — и белой, и не белой — ему видится образ некоего примирения? Или все дело в том, что она похожа на белую, но жить, как и он, вынуждена в Черном поясе?.. Он пытался представить себе, с какими понятиями подходит к жизни, к отношениям между людьми различных рас Глэдис… Бедная маленькая Глэдис.
Сонал Гроу, молодая девушка, которая переезжает со своей матерью Сарой из Файрфилда в Дейтон, где мать девушки получает новую работу. В новой школе она знакомится с разными людьми. Подругой для неё становится не в меру романтичная Эми. Она помогает ей узнать непростой мир старшей школы Дейтона. Сонал влюбляется в местную знаменитость — Криса Вилсона. Он, в свою очередь, предаёт и ранит сердце Сонал. Поймёт ли Сонал сердце Криса? Что он захочет изменить в их отношениях? Что будет делать Сонал? Как ей в этом поможет её сосед — Джон Эрман.
Роман современной английской писательницы Рози Томас рассказывает о сравнительно коротком периоде в жизни нескольких супружеских пар маленького городка неподалеку от Лондона.Размеренный и спокойный уклад жизни нескольких семей, связанных, казалось, искренними и прочными отношениями, неожиданно рушится. Причиной, вызвавшей все эти непредсказуемые перемены, явилась красивая светская молодая женщина Нина Корт. Нина выросла в этом городке, но потом уехала в Лондон, вышла замуж.Ничто не предвещало трагедии, но вдруг внезапная смерть мужа заставила Нину изменить свою жизнь…Нина Корт — молодая красивая вдова — после смерти мужа возвращается из Лондона в свой родной город, в котором не была много лет.Приезд Нины, которая как редкостная экзотическая птица приковывает к себе внимание многих мужчин, невольно повлиял на всех членов небольшого круга ее друзей.Бурная связь Нины и Гордона Рэнсома обнажила подводные течения еще недавно казавшихся такими счастливыми браков, взорвала видимое благополучие супружеских отношений.
Говорят, имя имеет определенное влияние на судьбу человека. Родители, возжелавшие для своей дочери необычную судьбу, назвали ее Леопольдой. Странное имя дало ей и странный характер. Она и замкнута, и молчалива, как озадаченный котенок, но в то же время цинична и диковата, как повидавшая жизнь дикая львица. Она не может доверять даже самым близким людям, но сможет ли она довериться тому, кому вздумается ее укротить и приручить? Время покажет...
Обворожительная Дженнифер Кресент в поисках средств для расширения своего бизнеса знакомится с Робертом Кэррингтоном, очень богатым финансистом. В процессе общения их деловые контакты быстро переходят во взаимное неудержимое влечение, а потом и в любовь, которая помогает им преодолеть разделяющие их сословные барьеры и предрассудки.
Коллеги считали Фэй Баркли помешанной на карьере, синим чулком и занудой. Но она не обижалась, она и хотела, чтобы ее воспринимали именно такой — потому что Фэй поставила главной целью своей жизни добиться успеха на профессиональном поприще. И только одному мужчине удалось сорвать с нее маску, увидеть подлинную Фэй и заставить ее понять, какая она на самом деле. Настоящая женщина. И сделала ее такой любовь.
Приехавшего из США в Лондон профессора психиатрии и известного писателя Дэна Форреста на всех протокольных мероприятиях поручено сопровождать очаровательной сотруднице издательства Хелен Стюарт.Едва увидев Хелен, Форрест потерял покой. Она в свою очередь тоже не осталась равнодушной к молодому интересному американцу. Но Хелен отчаянно сопротивляется возникшему чувству, ибо считает себя недостойной Форреста. Хелен постоянно терзают страхи, связанные с ее прошлым, но открыть Форресту разрывающую ей сердце тайну она категорически отказывается…
Когда друзья попросили Джеральда Барринга «присмотреть» за провинциалкой, впервые приехавшей в Лондон, он согласился без особой охоты. Но, очаровательная Сью Поттерс с первой встречи покорила его своей жизнерадостностью и непосредственностью. Однако Джеральду еще предстоит встретиться с иной, чувственной стороной ее натуры…Наивная провинциалочка оборачивается новой Клеопатрой – дерзкой и изощренной соблазнительницей. Шаг за шагом ведет она Джеральда к вершинам наслаждения, исполняя его заветные желания и тайные фантазии.