Империя свободы. Ценности и фобии американского общества - [23]

Немудрено поэтому, что все президенты США – христиане и за исключением одного – протестанты. Исключением этим стал в свое время 35-й президент страны Джон Кеннеди, который был католиком. Его избрание в 1961 году стало почти таким же феноменом, как избрание в 2007 году первого президента-афроамериканца Барака Обамы. Последний, по его собственному признанию, тоже является протестантом, хотя часть американцев в это не верит и считает его тайным мусульманином. Во время избирательной кампании и в начальный период президентства Обамы республиканцы развили большую активность, пытаясь доказать, что Обама – мусульманин, и ему пришлось прилагать немало усилий, доказывая свою принадлежность к христианской церкви. «Президент, безусловно, по вероисповеданию является христианином. Он молится ежедневно», – вынуждены были убеждать американцев представители Белого дома. Однако, как известно, дыма без огня не бывает – и дед, и отец Обамы исповедовали ислам, а сам Обама большую часть детства провел в Индонезии. Его политические оппоненты частенько напоминают всем, что полное имя президента – Барак Хуссейн Обама. Забавный факт: мама Обамы (из Канзаса) и папа Обамы (из Кении) впервые познакомились в классе русского языка в Гавайском университете.

Я писал выше, что американская религиозная толерантность привела к тому, что религия тут перестала являться маркером «свой – чужой», однако на выборах высшего должностного лица любые подобные нюансы начинают играть особую роль. Иначе говоря, никто в США не против того, чтобы Обама исповедовал ислам, но многие были бы против того, чтобы мусульманин стал президентом страны. По крайней мере, на данном отрезке американской истории. Религия выступает в качестве важного критерия в глазах избирателя, поэтому очень многие американцы, как показали опросы, сразу же отнеслись с симпатией к Ким Дэвис – ведь человек не просто на словах отстаивает свои убеждения, но реальным делом, то есть «кладет свои деньги туда, где находится ее рот».

Интересно, что влияние знаменитых американских стереотипов и негласных требований политкорректности быстро ослабевает, как только уходит политическая острота. Выборы заканчиваются, один из кандидатов занимает тот или иной пост – и интерес к его (ее) религиозности начинает быстро падать. Так, согласно опросам последних лет, 43 % американцев вообще не знают и не хотят знать, какую религию исповедует президент. Немалому их числу этот вопрос в принципе безразличен. Но интерес обязательно возникнет, как только тот или иной политик вновь выдвинет свою кандидатуру на выборы, – и опять забудется, когда уже избранный чиновник приступит к выполнению своих обязанностей. К самому Обаме по понятным причинам это уже не относится.

Секрет тут простой: для подавляющего большинства американцев чиновник (выборный, назначенный или добровольный) на работе – это человек, обязанный руководствоваться не своими личными симпатиями и антипатиями, а законами и Конституцией страны или штата. Ни один американец ни на минуту не забывает, что чиновники, да и все государство, существуют лишь на налоги, которые платятся на их содержание, и на полном серьезе, без шуток считает их своими работниками, нанятыми с целью обслуживания его гражданских и личных интересов. Это понимание очень глубоко сидит в политической культуре американского общества. Конечно, это несколько наивная точка зрения, однако именно она помогает, с одной стороны, простым американцам не чувствовать ни малейшего раболепия перед чиновниками и зависимости от них, а с другой – заставляет чиновников более или менее одинаково относиться к гражданам страны независимо от их финансового или карьерного положения. А главное – помогает и тем и другим чувствовать определенное единство и взаимозависимость, что также способствует сплочению американского государства.

Закон – главная религия Америки

Те, кто сталкивался с американской бюрократической машиной, должны были обратить внимание на то, что она при всей внешней благожелательности, доброжелательности и даже улыбчивости чиновников является по существу поразительно равнодушной, безразличной и довольно холодной структурой. Американская бюрократическая машина – часть большой американской системы, о которой уже шла речь, и функционирует она подчеркнуто формально. Как и любая бюрократия, она не создана для эмоций. Именно здесь, в США, действительно можно почувствовать себя не живым человеком, а винтиком, попавшим в гигантский механизм. Сходите, например, в бюро регистрации автомобилей для получения водительского удостоверения, или в офис социального страхования, или в иммиграционную службу… В отличие от российской бюрократической системы, тут никого не обхамят, не оскорбят и не обидят, ничем не покажут своей власти над просителем. Но и не приголубят…

Я не раз слышал от недавно приехавших в США выходцев из России и других стран бывшего СССР, привыкших к другой атмосфере в государственных учреждениях, что там можно испытать всяческие эмоции и почувствовать разное отношение к себе, и что такие же офисы в США просто дышат холодом, равнодушием и ледяными улыбками. Минимум эмоций и слов. Тебя не будут ненавидеть или обожать, а просто обслужат и отпустят. Хотя, скажу честно, государственные учреждения в США, на мой взгляд, действительно не являются символом гостеприимства. Впрочем, этого от них никто и не ожидает. Ожидают другого – профессионального исполнения своих функций, а также минимального комфорта, скорости, прозрачности и доброжелательности. Все это там, безусловно, есть.