Империя Млечного Пути. Книга 2. Рейтар - [30]

А еще с прошлым катером вывезли все мешки с трупами, отчего сразу стало просторнее и менее напряженно.

– Известно, когда будет следующий челнок? – спросил Юрий.

– Пока сообщений не было, – Си Илат подался вперед одним плавным, нечеловеческим движением поднялся. – Думаю, не стоит ждать раньше, чем через три часа.

Он дежурным движением раскрыл планшет, сверился с показаниями, так же быстро и заученно свернул виртуальный экран. Вытащил из набедренной сумки пластиковую бутылку с энергетиком, засунул поилку в свой безгубый рот и сделал несколько глотков.

Гарин наблюдал за ним вполглаза, перебрасывая к себе очередную сводку.

– Вы знали, что единственный имперский десантник-аджай погиб при выгрузке оружейных ящиков? – вдруг спросил дистант.

– Нет, не знал.

– Такая глупая смерть. Единственный представитель целой расы, сдавший все экзамены и получивший вымпел, стал жертвой ящика с реактивными ракетами.

Юрий бросил взгляд на Си Илата, тот стоял над одним из раненых, сложил гибкие руки за спиной.

– Смерть и есть смерть, – нехотя поддержал разговор Гарин. – Мертвецам уже все равно.

– Философски. Но разве пасть в бою ради высшей цели и стать жертвой слепого случая – это одно и то же?

Гарин смахнул последний файл, приказал модулятору сделать анализ информации и закрыл сервисный пульт коммутатора.

– Не одно и то же. Для живых, – он не торопясь пошел в направлении аджая. – Мертвецам все равно.

Лейтенант оглянулся.

– Вы странно рассуждаете для солдата, – Си Илат посмотрел в глаза Гарина. – Будь я штатным психологом, то отправил вас на курсы повышения мотивации.

– Вы не штатный психолог. И сами завели разговор про мертвецов.

И добавил, склонив голову на бок:

– И не забывайте. Я – контрактор. Моя мотивация отличается от солдатской.

Аджай моргнул, отчего серебристые звездочки в его глазах сбились в новый узор, отвернулся в сторону раненого десантника.

– Извините, если обидел, – сухо произнес он. – Заработался. Я иногда имею неосторожную привычку озвучивать вслух свои мысли. Издержки работы, поговорить-то особенно не с кем.

Юрий не считал себя задетым, но решил разрядить обстановку.

– У каждого свои странности, – с улыбкой произнес он. – Знавал я как-то другого корабельного доктора, кстати, тоже из ваших, из аджаев. Так он был буквально повернут на торговле органами. Если не предлагал купить, то просил что-нибудь продать. Многие из матросов его откровенно побаивались. Даже после обычных медосмотров просили товарищей осмотреть их на предмет наличия новых шрамов от лазерного скальпеля. А то вдруг док незаметно вырезал чего.

Уголки губ лейтенанта поползли вверх, растягиваясь в слабой улыбке.

– Серьезно? Как звали этого замечательного эскулапа?

– Тэ Иревиа.

– Нет, не слышал… Мда, видимо мы, врачи-аджаи, все немного не в себе.

На поясе лейтенанта коротко пискнуло, он раскрыл планшет и легкими движениями перекинул несколько хитрых иероглифов из одной таблицы в другую. Тело десантника в лечебном шлеме дернулось как от разряда тока, на плече, под кожей, загорелся сиреневый индикатор.

– Я тоже когда-то мечтал стать десантником, – не отвлекаясь от экрана произнес Си Илат. – Покорять миры, стрелять из автоматов и ракетометов, штурмовать неприступные базы. Забавно, верно? Аджай-штурмовик.

Он тихо рассмеялся себе под нос.

– Правда, что аджаи не приемлют аугментации? – спросил Юрий.

– Для нас это крайне болезненно и опасно, наши тела очень сопротивляются искусственным имплантатам, – лейтенант чуть кивнул. – Особенности физиологии. Но не поэтому из меня не вышло десантника, если вы об этом. Конечно, нам сложно тягаться в крепости тела с людьми или с теми же урсулитами, в открытом бою мы всегда будем в проигрыше.

Он свернул экран, пододвинул к себе стул и с явным наслаждением опустился в него.

– Но я не стал десантником по другой причине, – в руке Си Илата появилась полупустая бутылка с энергетиком. – Просто я трус. Я очень боюсь смерти.

– Но вы же доктор, – удивился Гарин.

– Нас манит то, что пугает, – виновато развел руками лейтенант. – В этом мы мало отличаемся от вас. Наверное, потому аджаи и люди такие хорошие союзники.

– Из-за отношения к смерти?

– Конечно. Мы все нуждаемся в веской причине чтобы умереть. Мы пестуем свой уход, фантазируем о нем. А в итоге нас убивает упавшим ящиком. Разве есть в этом справедливость?

Юрий посмотрел на пустое место возле шлюза, где раньше лежали мешки с телами погибших десантников. Разве справедливо, что они перестали существовать навсегда, а личности убитых ими солдат Содружества просто перенеслись в другие тела, чтобы продолжить жить?

– Мне бы не хотелось продолжать этот разговор, – честно признался Гарин. – У меня нет для вас ответов.

– Ничего, – всплеснул руками аджай. – И на том спасибо. Вы и так долго держались. Обычно солдаты не любят говорить о чем-то подобном, особенно во время боев. Считают дурным знаком. Еще раз извините, что нагрузил вас.

– Ерунда.

Шлюз зашипел, раскрылся. В помещение залетела сильно помятая «каракатица». Ее некогда белоснежный корпус был покрыт черно-синими разводами ожогов, сквозь рваные царапины просматривались элементы внутренней обшивки. В еще функционирующих манипуляторах робот сжимал, словно драгоценность, дымящееся тело в скафандре.