Империя ГРУ. Книга 1 - [147]

В июне 1945 г. арестовали А. Гуревича, прибывшего в Москву вместе с завербованным им начальником зондеркоманды Паннвицем, его секретаршей Кемпа, радистом Стлукой и архивом зондеркоманды. Надо ли говорить, что и он после полугодового следствия 10 декабря 1946 г. был признан виновным в сотрудничестве с гестапо. В выписке из решения Особого совещания, которую он подписал, говорилось:

«Гуревич Анатолий Маркович, 1913 г. рождения, уроженец г. Харькова, еврей, гражданин СССР, с незаконченным высшим образованием, сотрудник Главного разведывательного управления ГШ ВС СССР, капитан, на основании ст. 58-1 „б“ УК РСФСР приговаривается к 20 годам ИТЛ с конфискацией изъятых у него при аресте ценностей».[332]

Совершенно иначе сложилась судьба А. Фута. Его ни в чем не подозревали, в Москве поселили на конспиративной квартире, где он написал обстоятельный отчет о своей работе в Швейцарии, а также предложил варианты своего дальнейшего использования как разведчика. Прожив некоторое время в Москве, он выехал в советскую зону в Берлин, где выдавал себя за немца-репатрианта, с целью дальнейшего переезда в Аргентину и создания там разведывательной сети ГРУ против США. Но, похоже, судьба Ш. Радо, Л. Треппера и других товарищей по нелегальной работе не способствовала укреплению его коммунистических взглядов, и в августе 1947 г. он бежал в английский сектор Западного Берлина, а потом в Англию, где дал показания властям о своей работе на ГРУ. В 1949 г. он выпустил мемуары о своей работе в Швейцарии под названием «Руководство для шпиона», а в 1958 г. умер от рака.

Избежали сталинских застенков У. Кучински и Л. Бёртон. Кучински прибыла в Англию в начале 1941 г., сняла небольшой дом в четырех километрах от Оксфорда и стала ждать связника из Центра. Однако контакт с Москвой ей удалось установить только мае 1941 г., когда связник Сергей (под этим псевдонимом в легальной лондонской резидентуре ГРУ с 1937 по 1944 г. работал Николай Владимирович Аптекарь) поздравил ее с благополучным прибытием и поставил задачу организовать нелегальную резидентуру, ориентированную на сбор военной, политической и экономической информации.

Кучински переговорила с отцом и братом Юргеном, и они согласились ей помочь. Р. Кучински, используя свои знакомства среди лейбористских политиков и экономистов левой ориентации, регулярно передавал ей материалы, содержащие оценки политики Англии, ее военного и экономического потенциала. Его сообщения дополнял Юрген, который к тому же познакомил ее с Гансом Кале, лондонским корреспондентом журналов «Таймс» и «Форчун». А когда осенью 1944 г. он был направлен на службу в армию США, в Бюро по американской стратегии бомбовых ударов, в Москве начали получать секретные документы, предназначенные только для высшего руководства США и Великобритании. Источником информации «Сони» был также офицер технической секции ВВС «Джеймс», передававший информацию о разработке новых типов самолетов.[333]

Летом 1942 г. к Кучински присоединился Л. Бёртон, и тогда же она стала оператором К. Фукса, немецкого ученого-физика, эмигрировавшего из Германии и работавшего в секретном английском проекте «Тьюб эллойз» по созданию атомной бомбы. Контакты Кучински с Фуксом продолжались до декабря 1943 г., когда его направили в Америку для участия в «Манхэттенском проекте».

Однако в августе 1947 г. произошло событие, которое могло привести У. Кучински и Л. Бёртона к провалу. Дело в том, что А. Фут на допросах в МИ-5 подробно рассказал о своей работе на советскую разведку. При этом он упомянул Кучински и Бёртона, но заявил, что они прекратили сотрудничать с ГРУ в 1940 г., после начала советско-финской войны. Этим он отвел от них непосредственную угрозу ареста, но продолжать работать в Англии они уже не могли. Поэтому в 1950 г. Кучински уезжает с мужем на родину в ГДР.

В ГДР Кучински сначала работает в отделе информации и печати ЦК СЕПГ, а потом становится профессиональной писательницей. Ее перу принадлежат книги «Необычная девушка», «Ольга Бернарио», «Через сотни гор» и многие другие. В 1969 г. Кучински была награждена вторым орденом Красного Знамени. А в 1977 г. в Берлине вышла ее автобиографическая книга «Соня рапортует», переведенная впоследствии на многие языки, в том числе и на русский.[334]

После смерти в 1953 г. Сталина и начала хрущевской «оттепели» начался пересмотр многих судебных дел и огромное число незаконно репрессированных людей вышло на свободу. Были пересмотрены и дела осужденных военных разведчиков-нелегалов и их помощников, действовавших во время войны в Западной Европе. В мае 1954 г. были полностью реабилитированы и выпущены на свободу Ш. Радо и Л. Треппер. Радо в июне 1955 г. вернулся в Венгрию, где вновь увидел жену, не знавшую о его судьбе с января 1945 г. На родине он занялся научной деятельностью в любимой им области географии и картографии. Позднее советское правительство наградило его орденами «Дружбы народов» и «Отечественной войны I степени». А в мае 1973 г. увидели свет его мемуары «Под именем Дора». Умер он в 1980 г.

В апреле 1957 г. выехал в Польшу Л. Треппер. Его жена Люба до самого его освобождения 23 мая 1954 г. не знала, что случилось с ее мужем. В справке, выданной Центральным управлением НКО СССР в октябре 1945 г. говорилось, «что ее муж Треппер Лев Захарович действительно пропал без вести при обстоятельствах, не дающих право ходатайствовать о получении пенсии».