К своей невесте Петр тоже не благоволил и не старался скрывать это. Он по целым неделям не видался со своей невестой и всячески избегал встреч с нею.
Княжна Мария и прежде мало верила, что государь женится на ней, а теперь еще более сомневалась в этом, видя, что отношения между ее честолюбивым отцом и державным женихом обострились.
– Матушка, никогда, никогда мне не быть женою государя! – сказала она однажды матери. – Он смотреть на меня не хочет, избегает даже встречаться со мною.
– Вижу, милая, сама сознаю, – с глубоким вздохом ответила Дарья Михайловна. – Знать, все затеи нашего Данилыча окончатся ничем!
– А я нисколько не сожалею об этом. Ну какая я царица?.. Ведь во мне царственного ничего нет. Я плачусь только на свою судьбу злосчастную, которая разлучила меня с милым сердцу… Был у меня жених, граф Сапега, – его отняли у меня. Полюбила я князя Федора Долгорукова, думала найти с ним счастье в супружестве – и с ним меня разлучили. И все отец… все мои несчастья через него! – со слезами проговорила княжна Мария. – И зачем он счастье мое разбивает, зачем? Пойми, матушка, ведь мое положение ужасно! Меня отец навязывает государю, который не только меня не любит, но даже смотреть не хочет. И делает это отец не из-за любви ко мне, нет, а лишь для своего тщеславия, для своего большого могущества. Император – зять… Есть чем похвалиться!
– Ох, Машенька, милая! И сама я знаю, сама все вижу, но что же я поделаю с Данилычем? Моих слов он и слушать не хочет. Ослеп он, не видит, что около него грозная туча собирается… Врагами он окружен со всех сторон, сам гибнет и других в погибель тянет. Вас, деток сердечных, мне жалко. За что вы, неповинные, терпеть будете? – утирая слезы, промолвила княгиня Дарья Михайловна.
– Матушка, я хочу повидаться с государем, хочу выяснить свое положение.
– Это хорошо. Тебе даже необходимо откровенно переговорить с ним. Теперь государь дома. Вот бы тебе, Машенька, сейчас к нему пойти?
– Боязно как-то.
– Чего же тебе бояться? Войди к государю «прямым лицом» и все ему скажи, что есть у тебя на сердце. На правду государь ответит тебе правдой.
– Я… я пойду.
– Иди, иди, дитятко мое… Господь с тобой!
Княжна Мария обняла мать и отправилась на половину императора Петра, своего обрученного жениха.
Императрица Екатерина Алексеевна скончалась 6 мая 1727 года, а 27 мая того же года происходило обручение двенадцатилетнего императора Петра с семнадцатилетней дочерью князя Меншикова Марией.
Царское обручение происходило с особой торжественностью и пышностью. В доме-дворце Меншикова в тот день перебывали весь генералитет и все вельможи государства. Поздравляли императора, его нареченную невесту, а также сияющего и торжествующего Меншикова.
Кажется, в тот день были все счастливы, кроме одной царской невесты. Бледная, печальная, с заплаканными глазами, холодно принимала она приветствия и поздравления. Как до обручения, так и после него император Петр был по-прежнему холоден к своей невесте и даже избегал говорить с нею.
Княжна Мария видела это и решила в личной беседе выяснить все положение. Идя на половину жениха, она составила такое обращение к нему:
«Государь, если я не нравлюсь вам, то откажитесь; еще есть время. Не любя не женитесь; себе, государь, не отравляйте жизни и меня не губите».
Мария подошла к двери и слегка приотворила ее; она была бледна как смерть и сильно взволнована.
Государь был не один: с ним находились его сестра, великая княжна Наталья Алексеевна, и Андрей Иванович Остерман. На плечах у государя был накинут плащ.
– Что с вами? Вы так бледны! – спросил у вошедшей невесты Петр.
– Это пройдет, государь!.. Но мне… мне надо поговорить с вами, – робко сказала княжна Мария.
– Только не теперь, пожалуйста, не теперь! Я еду с сестрой кататься. Сегодня я приготовил все уроки Андрею Ивановичу, и он отпускает меня на прогулку. Не так ли, Андрей Иванович? – обратился он к своему воспитателю.
– Совершенно справедливо, ваше величество! Если бы вы изволили все дни так подготовлять свои уроки, как сегодня, то я был бы несказанно рад тому.
– Вот всегда так, Наташа, – обратился император к сестре. – Я учусь, а Андрей Иванович называет меня лентяем.
– Андрей Иванович любит тебя и желает добра, надо его слушать, Петруша, – тоном старшей сестры заметила царевна Наталья…
– Я и слушаю. Только Андрей Иванович все морит меня над книгами. Ну, Наташа, едем, едем!
– Государь, уделите мне несколько минут, – голосом, полным мольбы, промолвила бедная княжна Мария.
– Только не теперь, княжна. Я еду. – И, сказав это, Петр под руку с сестрой поспешно вышел из комнаты.
VI
Прошло несколько времени, и у императора возник новый повод для раздражения против Меншикова.
– Какая дерзость… какая неслыханная дерзость! Как он смел ослушаться моей воли?.. Я… я заставлю Меншикова повиноваться моим повелениям. Я – император! – не говорил, а гневно выкрикивал император-отрок.
Он был сильно раздражен поступком Меншикова, заключавшемся в следующем.
Петербургские каменщики, нажившие хорошие деньги благодаря большим постройкам в Петербурге и движимые благодарностью, поднесли отроку-императору на роскошном блюде девять тысяч червонцев. Государь послал эти деньги с обер-камердинером Кайсаровым к своей сестре, великой княжне Наталье Алексеевне. Кайсаров направился во дворец, но повстречался с князем Меншиковым.
