Император Николай II и предвоенный кризис 1914 года - [9]
Таким образом, главной целью Николая II была попытка предотвращения или хотя бы смягчения последствий грядущей мировой войны, которая, и это понимал царь, в условиях ничем не ограниченной гонки вооружений должна была неминуемо начаться.
12 августа 1898 г. министр иностранных дел граф М. Н. Муравьёв обратился к представителям России за границей с циркулярной нотой: "Охранение всеобщего мира и возможное сокращение тяготеющих над всеми народами чрезмерных вооружений являются, при настоящем положении вещей, целью, к которой должны бы стремиться усилия всех правительств. Положить предел непрерывным вооружениям и изыскать средства предупредить угрожающие всему миру несчастья — таков ныне высший долг для всех государств. Преисполненный этим чувством, Государь Император повелеть мне соизволил обратиться к правительствам государств, представители коих аккредитованы при Высочайшем Дворе, с предложением о созыве конференции в видах обсуждения этой важной задачи. С Божьей помощью, конференция эта могла бы стать добрым предзнаменованием для грядущего века">18.
Циркуляр произвёл в Европе сильное впечатление, хотя однородным его назвать нельзя. Большинство европейских государственных и политических деятелей, а также пресса консервативного и либерального направления, однозначно приветствовали "великодушный почин миролюбивого Государя". Министр иностранных дел Италии маркиз Эмилио Висконти-Веноста заявил, что "долг всех правительств помочь в деле мира, с инициативой которого выступил Царь">19.
"Мир был уже поражён, — писал в своей книге о конференции профессор международного права Парижского университета Альберт Жофр де Лапрадель, — когда могущественный Монарх, глава великой военной державы, объявил себя поборником разоружения и мира в своих посланиях от 12/24 августа и 30 декабря. Удивление ещё более возросло, когда, благодаря русской настойчивости, конференция была подготовлена, возникла, открылась">20.
Однако в целом ведущие европейские политические круги восприняли идею конференции крайне скептически, усмотрев в ней лишь ограничение своих эгоистических намерений. Во Франции предложение царя о созыве конференции стало "ушатом холодной воды". По словам Ф. Ф. Мартенса французы "рвут и мечут, и не могут успокоиться, считая, что конференция направлена против них">21. Военное ведомство III Республики было обеспокоено, не приведёт ли запрет на перевооружение армий новым оружием к запрету на скорострельную 75-мм пушку, перевооружение которой с успехом шло во французской армии.
В Германии идею конференции восприняли как противодействие своим экспансионистским планам. За год до конференции германский император Вильгельм II потребовал от рейхстага нового значительного усиления состава императорской армии. В рейхе, как и во Франции, была разработана новая 77-мм полевая пушка, скорострельность которой увеличилась в пять раз>22. Поэтому неудивительно то отношение кайзера к инициативе царя, которое он выразил в помете на докладе статс-секретаря иностранных дел Бернхарда фон Бюлова 10 (22) июня 1899 г.: "Чтобы он [Николай II] не оскандалился перед Европой, я соглашаюсь на эту ерунду. Но в своей практике я и впредь буду полагаться и рассчитывать только на Бога и на свой острый меч. И ср...ть я хотел на все эти постановления! (Und sch... auf die ganzen Beschltisse!)">23.
По воспоминаниям Бюлова, кайзер был настолько "поражён и возбуждён этим выступлением России", что отправил своему кузену "вызывающую телеграмму", в которой высмеивал его миролюбивые намерения и "подчёркивал держать русский меч обнажённым с таким пылом, как если бы он был русским военным министром">24.
Политика императора Николая II в конце XIX — начале XX в. характеризовалась именно своей антиимпериалистической направленностью. Об этом свидетельствует неизменная поддержка Государем антиимпериалистической борьбы африканских и азиатских народов против колониального ига.
Так, в 1894 г. Николай II оказал существенную, если не решающую, помощь народу Эфиопии (Абиссинии) в его борьбе с итальянскими колонизаторами и стоящей за ними Великобританией. За год до вступления Николая II на престол Италия, сфабриковав подложный договор с Эфиопией, заявила о своих правах на эту страну. После отказа абиссинского императора (негуса) согласиться на это, Италия, поддерживаемая Англией, начала захватническую войну против Абиссинии. Россия не признала прав Италии на Эфиопию, выступив в защиту её прав и независимости>25.
Объясняя позицию России в отношении Абиссинии, министр иностранных дел князь А. Б. Лобанов-Ростовский в секретной инструкции писал русскому резиденту в этой африканской стране действительному статскому советнику К. Н. Лишину: "Для Императорского правительства Абиссиния является главным образом серьёзным средством воздействия на другие государства, а по сему ограждение независимости и территориальной неприкосновенности Абиссинии составляет основное начало нашей политики к этой стране">26.
Помимо этого, Эфиопия воспринималась в России как православная страна, имевшая большое сакральное значение: по легенде именно в Эфиопии находится Ковчег Завета, а эфиопский император — прямой потомок царя Соломона.
