Император Наполеон - [147]
Вообще весь день 28 февраля до позднего вечера «офицеры, солдаты и матросы непрерывно толпились вокруг Наполеона, который мало спал и почти безотлучно находился на палубе. Они лежали, сидели, стояли, непринужденно расхаживали вокруг него, стремясь поговорить с ним; они забрасывали его вопросами, на которые он отвечал, не высказывая ни малейшего раздражения, хотя некоторые из этих вопросов были в достаточной мере нескромными. Они хотели знать его мнение о многих значительных лицах, еще живых, о королях, маршалах, министрах прошлых лет»[1523]. Наполеон был с ними прост и откровенен: он умел и удовлетворить их любопытство к конкретным лицам или фактическим деталям, и объяснить им ключевые положения своей военной или политической доктрины. Так, он всерьез заговорил с ними о смысле и особенностях понимания воинской повинности: «Придет время, когда девушки будут отвергать мужчину, который не выполнил долг по отношению к своей родине. Воинская повинность достигнет своего пика, когда она не будет считаться обязанностью, а станет делом чести, когда призывнику будут завидовать все без исключения; именно тогда нация станет великой, достойной славы и сильной»[1524]. А вот как — скорее с грустной, чем с веселой улыбкой, — представил он солдатам и матросам своих генералов: «Среди них нет ни одного, возможности которого я не знал бы досконально; у некоторых из них потенциал доходит до пояса (император при этом указал на свой пояс), у других доходит до плеч, но тех, у кого он выше, крайне мало»[1525].
Перед самой высадкой на французский берег Наполеон продиктовал еще одно воззвание — от солдат, офицеров и генералов его гвардии к их собратьям по оружию на родине: «Солдаты и товарищи! Мы спасли для вас вашего императора, несмотря на многочисленные западни, расставленные на его пути; мы доставили его вам обратно. <…>. За несколько месяцев правления Бурбоны убедили вас в том, что они ничего не забыли и ничему не научились <…>. Идите с нами! Барабаны бьют! Мы на марше! Спешите взять в руки оружие, присоединяйтесь к нам, к вашему императору, становитесь под наши трехцветные знамена!»[1526]
С восходом солнца в среду 1 марта 1815 г. миниэскадра Наполеона причалила к французскому берегу в бухте Жуан, близ города и порта Антиб, основанного еще в IV веке до н. э. Экипаж всех судов высыпал на палубы. «Ворчуны» Старой гвардии с волнением искали глазами еще не проснувшихся обывателей. Первым встретил их радостными криками какой-то крестьянин. «Ну, вот и подкрепление!» — воскликнул Наполеон[1527].
Глава VI Сто дней
Падение его было грандиозным, под стать его славе. Перед тем и другим немеет мысль.
Шарль де Голль о Наполеоне
1. Полет орла
Называю этот параграф, следуя устоявшейся исторической традиции. Именно так — «полет орла!» — восприняли современники и запечатлели не только в тексте, но даже в названии глав своих трудов историки разных стран (среди них — и французы, и россияне[1528]) двадцатидневный марш Наполеона от бухты Жуан к Парижу. В самом деле, этот фантастический марш с 1 по 20 марта 1815 г. показался современникам и кажется доныне, по выражению одного из героев Оноре Бальзака, «самым большим из божьих чудес»; ведь такого не было в мировой истории никогда — ни раньше, ни позже: безоружный человек во главе горстки людей, не сделав ни одного выстрела, «только шляпой помахав», за 20 дней положил к своим ногам великую державу[1529].
Бальзаку, соотечественнику Наполеона, вторил другой гений — из страны, которая была главным врагом и губителем императора, — Джордж Гордон Байрон:
Посмотрим, как все это было. Наполеон избрал для своего марша кратчайший путь через Канн[1531] и Гренобль к Лиону — второму после Парижа городу Франции, который французы привыкли считать «второй столицей» империи. В Лионе с традиционно бонапартистским настроением его горожан император рассчитывал обрести надежную поддержку для решающего продвижения к Парижу. При этом с самого начала он ориентировался на бескровное изгнание Бурбонов с французского (стало быть, его императорского) трона. Отправляя командира своих «ворчунов» П. Ж. Камбронна в Канн с заданием «перехватить всех курьеров и скупить лошадей и мулов, которых Камбронн мог бы найти», Наполеон доверительно сказал ему: «Я даю тебе авангард моей прекрасной кампании. Тебе не придется сделать ни единого выстрела. Запомни, что я хочу вернуть свою корону, не пролив при этом ни капли крови»[1532].
В ночь с 1 на 2 марта Наполеон со своим «войском» благополучно миновал Канн. «На его пути почти никто не встретился, — вспоминал о той ночи Маршан, — хотя в некоторых домах окна были раскрыты и освещены; мы услышали несколько возгласов: “Да здравствует император!”»[1533]. 2 марта в г. Грасс Наполеона встречали уже почти все местные жители с теми же возгласами. Королевских солдат в этом городе не было. Здесь впервые были отпечатаны прокламации с текстом наполеоновских воззваний, которые и «ворчуны» императора, и жители местных городов и деревень распространяли везде и всяко.
