Иммунитет умнее мозга. Главная система нашего организма - [12]

Если вдруг кто не в курсе, то самой большой головной болью австралийцев вот уже на протяжении полутора столетий являются невероятно расплодившиеся кролики, предков которых в середине XIX века выпустили на волю безответственные фермеры, желавшие иметь «под рукой» удобный объект для охоты.

Отсутствие естественных врагов, большое количество пищи и теплые зимы привели к невероятному росту кроличьего поголовья. На волю было выпущено то ли несколько десятков кроликов, то ли пара сотен, а спустя несколько лет по Австралии уже бегали миллионы длинноухих прыгунов, которые стали причиной вымирания многих видов австралийских животных, питавшихся растительной пищей – кролики сметали всю еду, подчистую.

Кроме того, кроличьи стада наносят огромный вред сельскому хозяйству – съедая всю растительность, они оставляют верхний слой почвы беззащитным. Почва выветривается и плодородные земли становятся бесплодными. Знаете, какими темпами нарастает почва? В среднем по сантиметру за столетие. А еще кролики обгрызают кору на молодых деревцах, да так обстоятельно, что те погибают.

Австралийцы боролись с кроликами различными способами, но ничего не получалось. И вот в начале пятидесятых годов прошлого века кроликов попытались истребить при помощи вируса, вызывавшего смертельную для них болезнь под названием миксоматоз.

Оружие было выбрано очень умно.

Во-первых, возбудитель миксоматоза – ДНК-содержащий вирус миксоматозис куникулорум поражает только млекопитающих отряда зайцеобразных, к которому относятся кролики, а у человека и других видов животных заболевания не вызывает.

Во-вторых, миксоматоз – однозначно смертельное заболевание. У зараженного животного развиваются множественные опухоли, и оно погибает.

На первый взгляд вроде бы все получилось, как нужно, – вирус снизил численность австралийской кроличьей популяции на целых 95 %. Казалось бы, дело за малым – ну что там какие-то 5 % против 95 %? Однако тут вирус «забуксовал». Одновременно пошли два процесса – патогенность вируса снизилась настолько, что вообще перестал убивать кроликов, а у кроликов, в свою очередь, выработалась к нему устойчивость. Спустя десять лет численность диких австралийских кроликов вернулась к исходному значению.[15]

Коэволюционное сотрудничество налицо – кролики и вирусы миксоматоза заключили мировое соглашение!

Но, прежде чем делать выводы, давайте перенесемся в противоположную точку земного шара и посмотрим, что происходило там. Австралийский опыт, дающий 95-процентное снижение поголовья кроликов, применили в Великобритании, где дикие кролики тоже создавали проблемы фермерам, но, правда, не такие огромные, как в Австралии.

Вирус миксоматоза кардинально сократил поголовье диких британских кроликов и, что самое интересное, никакого восстановления численности здесь не произошло. Неоднократные исследования не выявили в Великобритании ни ослабленного вируса в кроличьих популяциях, ни устойчивых к вирусу кроликов.

Как это объяснить?

Давайте сразу уточним, что эволюция и коэволюция – это природные процессы, подчиняющиеся объективным законам. Объяснения вроде «ну, Англия же совсем другая, это вам не Австралия» не принимаются. И еще одно уточнение – данные по Великобритании и Австралии абсолютно верны. В Великобритании взаимное приспособление кроликов и вируса не имело места, а в Австралии оно наличествовало.

Все дело в переносчиках вируса миксоматоза, которым кролики заражаются не друг от друга, а с помощью кровососущих насекомых. В Австралии вирус переносили комары, не способные переносить даже теплые австралийские зимы. В зимние месяцы, когда комаров становилось значительно меньше или они исчезали совсем (это зависело от климата конкретной местности), оставшиеся в живых, то есть – устойчивые к воздействию вируса кролики, активно размножались. Спустя несколько зим в австралийской популяции стали преобладать кролики, не чувствительные к вирусу миксоматоза. Все дело в зимних перерывах, в местных условиях, а не в коэволюции как таковой. Снижение патогенности вируса и повышение устойчивости к нему произошло из-за определенных местных особенностей, а не как закономерное эволюционное явление.

В Великобритании же все было иначе. Во-первых, вирус миксоматоза здесь переносили не комары, а блохи. Во-вторых, британские кролики жили в норах, а не на поверхности земли, как их австралийские собратья, ведь британский климат гораздо суровее австралийского. В теплых норах блохи круглогодично были активными и заражали кроликов без передышки. В результате никакой «коэволюции» (кавычки не случайны) в Великобритании не произошло. Здесь смогла выжить лишь небольшая часть кроликов, покинувших норы, и ставших жить на земле, подобно австралийским собратьям. Но эти кролики не были устойчивыми к действию вируса миксоматоза, просто вне нор их реже кусали блохи.

Что же касается теории коэволюции паразитов и хозяев как таковой, то у нее есть несколько слабых мест. Прежде всего надо сказать, что патогенность микроорганизма может не только уменьшаться, но и увеличиваться. Патогенность не является простым следствием сожительства возбудителя и его хозяина, это гораздо более сложное явление. В противном случае многие болезнетворные микроорганизмы, существующие с древнейших пор (например – туберкулезная палочка), могли бы уже сто раз коэволюционировать с человеком, однако этого не произошло.