В первую очередь меня интересовали процессы старения, напрямую связанные с регенерацией. В организме человека процесс омоложения оказался налажен таким образом, чтобы один раз в семь лет, каждая клетка получила возможность обновиться до определенного состояния. Если энергии в теле не хватало, то клетки регенерировали частично, ровно на столько, насколько имелось текущих запасов.
Заинтересовавшись, что это за жизненная энергия, я лишь смог понять, что в любом теле происходят ее потери при транспортировке. Что нужно сделать, чтобы увеличить объем поступления энергии в организм, найти информации не удалось. Впрочем, мне так же не удалось найти и теоретического обоснования появления этой энергии в организме живого существа. Судя по всему этим вопросом занимались другие сферы научной деятельности и генный инженер не имел к этой теме никакого отношения.
Задача «в лоб» не решалась и я зашел с другой стороны, подойдя к вопросу технически. Потери любой энергии в природе зависят не только от совершаемой «работы», но и от используемых проводников для «транспортировки». Запросив матрицу с массивом по энергопроводимости различных материалов, я выпал в осадок, так как костная ткань, из которой состоял мой скелет, имела коэффициент поглощения равный 98 процентам.
«— Это бред!» — мое непонимание переросло в удивление, после того, как я задумался о том, как человечество вообще выжило с такой «черной дырой» внутри собственного тела.
Изучив еще раз все, что смог найти по данной проблеме, я перешел к моделированию процесса движения жизненной энергии в теле человека. Самым очевидным стало решение избавиться от костной ткани в организме, заменив ее каким-нибудь аналогом с куда меньшим коэффициентом поглощения. Открыв вновь матрицу с массивом по энергопроводимости различных материалов, я стал выбирать наиболее подходящие составы, просчитывая возможность ген модификации. Работа оказалась нудной, требующей кропотливости, усидчивости и внимательности.
— Не зря в народе бытует присказка про «белую кость», — не сдержавшись, я высказался вслух.
Найденный материал, обладающий всего лишь 23 процентным поглощением энергии, идеально подходил для замещения костной ткани в моем организме. Обладающий настолько ярко белым цветом, он вызвал невольные мысли о том, что может быть и про «голубую кровь» наши предки болтали не зря.
«— Так, с этим позже», — отдернул я побежавшую «в даль» мысль, возвращаясь к ген модификации.
На то, чтобы составить процесс подмены единицы ткани в организме, у меня ушло еще полчаса. Наложив полученное ген изменение на все костные ткани в скелете, я чуть не вырубился от навалившихся на мозг расчетов.
«— Я так состарится успею, до того, как получу результат», — сообразил я и уменьшил допустимую нагрузку до 5 процентов.
Почти семь часов потребовалось на составление полной схемы ген модификаций. Сохранив все вычисления, я пошел спать, решив на следующий день устроить выборочную проверку наиболее важных блоков. Воспоминание о том, что в прошлый раз изменения не обошлись без болезненных последствий, заставляло относиться к проделанной работе предвзято и придирчиво.
— Привет, — сегодня я сам подошел к полицейским, решив переговорить.
— И тебе не кашлять, — крепыш опять был на посту, я приперся ночью, а он отирался у служебного фургона.
— Выполните последнюю волю, если я в капсуле окочурюсь? — спросил я.
— Валяй, — делая вид, что ему ничего не интересно, он смотрел поверх моей головы, осматривая на перекресток.
— Квартиру родителям завещаю, — сказал я и язвительно добавил: — и можете ОМОН вызывать, пойду галокроны тратить!
— Эй, погоди, — не успел я отойти на пару шагов, как он окликнул, спросив: — что делать-то собрался?
— Эрекцию назад ускорить хочу, — улыбаясь ответил я: — надоело до утра пружинами на кровати скрипеть.
Не став дожидаться реакции на свою шутку, я двинулся к госпиталю. Выбирать капсулу не было никакого смысла, в любой из них заряд картриджей равнялся ста процентам и я залез в первую попавшуюся. Привычные предупреждения были проигнорированы и я провалился в забытье, очнувшись только на следующий день.
«Ген модификация успешно завершена. Картриджи капсулы заполнены на 94.6 процентов».
Не торопясь вылезать из капсулы, я запустил диагностическую схему.
«Тело полностью здорово. Биологический возраст 23 года 4 месяцев».
— О, уже работает! — порадовался я.
Работая с ДНК, я выставил параметр биологического возраста на 20 лет. Мне не то-чтобы хотелось выглядеть старше, но то внимание, которое уделяли в последнее время моей персоне женщины и девушки, случайно встреченные на улицах или в общественных местах, не могло не импонировать моему самолюбию.
— Загружайся народ! — выпрыгнув из капсулы, я оскалился в тридцать два зуба незнакомому мужику в форме правоохранительных органов.
Помятых и не бритых вокруг не наблюдалось, в помещение находились, хоть и в гражданской одежде, люди с легко узнаваемыми лицами полицейских.
— Сколько? — не смотря на мои слова, находящийся на службе следовал инструкциям.
— 94 с половиной процентов, — направляясь к выходу, через плечо обронил я.
