Именины сердца - [22]

Заинтересованно прислушивающийся Миша бросил алмазный резак, постучал по стеклу специальным молоточком, отломил прозрачный прямоугольник и положил сверху на телевизор. Затем принялся приколачивать стекло к раме.

– Смотрите, чтобы щелей не осталось, – напомнила я ему.

Искусство – искусством, а комары – комарами.

Позвонили в дверь. Это был пришелец.

– А я тебя уже не ждала, – сказала я ему совершенно искренне. По сравнению со столяром Мишей, он был как бы совершенно из другой сказки.

Он усмехнулся.

– Привет.

– Ну-ка, покажи руки.

– Зачем? – удивился он.

– Покажи-покажи!

Он послушно вытянул руки вперед.

– А где браслет от наручников? – поинтересовалась я.

– Откуда тебе известно?… – От удивления у него глаза вылезли из орбит.

Генератор эмоций в нем, видимо, был настроен весьма грубо: если уж удивление – то непременно глаза из орбит или что-нибудь подобное.

– Ходила тебя выручать, нанесла визит в бывшую пионерскую комнату, где сейчас играют в лото на деньги, полюбовалась плодами твоего труда, – одним махом отчиталась я.

Он снова отключился, как он это умеет: полностью ушел в себя, то бишь – в скафандр.

Я ждала.

– Ну, мы пошли? – спросила Алена.

– Да, ребята, пока. И спасибо за корпоративный дух.

– Здравствуйте, – обратились они к пришельцу.

Ноль эмоций. Удивленные, они с трудом протиснулись мимо него.

– Готово, – доложил через минуту Миша. – Иди, принимай работу.

– И так верю, – бросила я ему.

– А как насчет порно? Надумала? – вожделенно поинтересовался он. – Быть или не быть – вот в чем вопрос.

Госссподи!!!

– Не быть, – резко сказала я.

– Н?,??????????,?????…

Миша протиснулся мимо пришельца вслед за ребятами.

Наконец, жених начал подавать признаки жизни.

– У тебя там что, перебои с энергопитанием? – поинтересовалась я с заботливым видом.

– Да, – пробормотал он, – что-то вроде того.

– Ты только смотри, не сломайся. Этого еще не хватало. Может, все же соизволишь пройти в комнату? Ты ведь, кажется, у меня не был.

Он послушно прошагал внутрь, и я закрыла за ним дверь.

Только теперь я поняла, почему рисковала ради него собственной шкурой.

Вспомнились слова из "Маленького принца": " Мы в ответе за тех, кого приручаем". Инопланетянин как-то сразу и бесповоротно, я бы даже сказала – трогательно, приручился. Я уж не говорю о том, что он примчался сюда по первому моему зову. Не могла же я бросить его на произвол судьбы.

Конечно, при условии, что он действительно инопланетянин.

– Дай-ка я тебя еще раз пощупаю.

Он послушно расстегнул пиджак и рубашку.

Боксерская перчатка была на месте. Сейчас она как-то странно вибрировала.

– Все же это нечестно, – заметила я. – Ты меня видишь, а я тебя – нет.

– По большому счету, я тебя тоже не вижу, – возразил он.

Я в изумлении уставилась на него.

– Ты утверждаешь, что вот это все, – я ткнула в себя пальцем, – тоже скафандр?

Он улыбнулся.

– В некотором роде. На вашей планете существует слишком много слов, понятий, и определений, и за ними совершенно теряется суть вещей. На мой взгляд ваше тело и мой белковый скафандр по своему предназначению очень близки. Только в тело внедрено человеческое сознание, а в скафандр, в данном случае, я – серое существо. Если тебе так проще, можешь считать меня тоже сознанием, облеченным в тело. В чем проблема?

Не дождавшись ответа – я смотрела на него во все глаза – он продолжал:

– Хорошо, я настаиваю, что это – мое тело, и я владею им точно также, как ты своим. Теперь я понимаю, почему ребята со станции наделили меня столь примитивным скафандром. Они решили, что я не должен ничем отличаться от тебя.

В этом смысле они дали мне не скафандр, а тело. И пока я в нем, мы отличаемся только сознанием. Разве это плохо?

Я еще раз прижала ладонь к его животу. Совсем маленькое существо. Не знаю, было ли оно серым, чтобы в этом убедиться, пришлось бы вспороть брюшину, а мне хотелось, чтобы скафандр остался целым. Потому что он было ничего себе, этот скафандр. В длину где-то под метр восемьдесят, с достаточно волевым, интересным лицом. Волосы – русые, есенинские, взгляд – пронзительный, с таким взглядом легко подделываться под психа. Неудивительно, что я – да и не только я – поначалу приняла его за такового. В общем, "ребята со станции" подобрали неплохой экземпляр. Спасибо им за заботу.

И пахло от скафандра по-прежнему какой-то терпкой горечью и в то же время приятно. Причем я не могла освободиться от ощущения, что запах мне уже знаком.

Опять эти фокусы с разноуровневыми снами?

– Расскажи мне о себе, – попросила я. – Планета у вас большая?

Он начал застегивать рубашку. Неторопливо, словно на приеме у врача.

– Приличная, примерно раз в девять больше Земли, – сказал он.

– А что ж вы-то сами так не уродились?

– Думаю, именно поэтому. У нас притяжение огромное.

– А крупные животные на вашей планете водятся?

– Нет, – он отрицательно помотал головой, – если честно, на нашей планете кроме нас вообще больше ничего не водится. Только красивые фиолетовые цветы. -

Он показал на торчащие из кувшина розы. – Значительно крупнее этих.

– Грустно живете.

– Нам так не кажется. Наша планета бедна внешними проявлениями, поэтому мы чаще заглядываем в себя.