Илья Николаевич - [11]
* * *
Приехал в другую деревню. Здесь по документам значилась школа. А школы нет. Илья Николаевич, смеясь, сказал словами Некрасова:
Кузьминское богатое,
А пуще того - грязное
Торговое село.
И следом:
Дом с надписью: училище,
Пустой, забитый наглухо...
Школа обнаружилась только в соседнем селе, при церкви. Сторож снял навесной замок, толкнул дверь. Илья Николаевич оказался среди сырых каменных стен. Сразу же у порога ларь с каким-то хламом, тут же - лопаты, метлы. Подальше, в углу, - крест, приготовленный для могилы... Тусклый свет из забранного решеткой окошка под потолком.
Церковная караулка... Но при чем тут школа? Однако в караулке классная доска, столы для занятий, при них лавки, на потолке висячая керосиновая лампа...
Илья Николаевич долго стоял молча. Потом обернулся к сторожу, сказал хмуро:
- Надо проветривать помещение, здесь собираются дети!
- Ась? - отозвался сторож, не сразу поняв, что от него требует приезжий господин. Потом сказал равнодушно: - С середы не собираются.
Еще того не легче: со среды, а нынче уже пятница! Оказывается, учительствует здесь священник. Но подошли требы, он и уехал по приходу.
- В воскресенье к обедне воротится, - пояснил сторож. - Службу служить.
Илья Николаевич уважал пастырский труд священнослужителей и в требах видел акт гуманности: отпустить грехи умирающему, утешить болящего, укрепить в вере заблудшего, как же без этого? Но требы требами, а срывать занятия в школе непозволительно!
Волостной старшина, средних лет упитанный мужчина, как видно, был уже оповещен о появившемся из губернии чиновнике. В присутственную комнату вышел при регалии - с цепью на шее.
Илья Николаевич подал руку. В ответ - подобострастное выражение лица и бережное, как к хрупкому сосуду, прикосновение к инспекторской руке толстых коротких пальцев.
Сели.
Илья Николаевич выразил сожаление, что школа уже несколько дней бездействует.
Глаза старшины загорелись злым огоньком.
- Да что я... Ежели отец Серафим лишку потребляет... - И он принялся сваливать всю вину на священника.
- Я просил бы собрать школьников, - перебил его излияния инспектор, несколько мальчиков и девочек. Возможно это?
Старшина вскочил.
- Это мы в сей момент. Соцкой!
Отправил сотского за школьниками и сам взялся за шапку.
- А вы, господин старшина, мне не помешаете. Отнюдь. Дело у нас с вами общее.
И Илья Николаевич кратко ознакомил собеседника с правительственными узаконениями, направленными на улучшение школьного дела.
Старшина сидел с покорным видом:
- Это мы тоже можем понять.
- В таком случае... простите, как ваше имя-отчество? Герасим Матвеевич? Очень приятно. А мое - Илья Николаевич... Так вот что, Герасим Матвеевич, надо обзаводиться нам в селе приличной школой. Я, как инспектор, располагаю средствами, чтобы купить для школы дом. Желательна изба-пятистенок, чтобы при школе было и жилье для учителей. Плохого дома не возьму: помещения должны быть чистыми, светлыми, теплыми... Что вы на это скажете? Найдется продавец? Ведь село ваше не маленькое?
Старшина поскреб в затылке, процедил жарко:
- Тестя бы надо прошшупать, дак ведь...
Вскочил, забегал по комнате.
Вгорячах даже постороннего перестал стесняться, развивая мысль о том, как он поживится за счет тестя: старика - за порог, а избу его, пятистенку, на торги!
Он и на чиновника поглядывал уже без всякого уважения: мол, в тебе и виду-то никакого, никакой солидности, и не такие из губернии налетали, да отскакивали!
Илья Николаевич под этими взглядами только поеживался. "Сожрет, подтрунивал над собой, - и не будет на свете инспектора, только фуражка останется, козловые сапоги да башлык... Заодно с тестем сожрет. Бррр... Это же людоед. Людоед на воеводстве!"
Между тем в комнату вошли дети.
Старшина мигом за дверь. Илья Николаевич только усмехнулся ему вслед: "Ну, теперь этому деятелю не до школьных дел! Побежал тестя обкручивать..."
Усадив детишек на скамью, Илья Николаевич достал камертон и ударил пальцем по его вилочке.
- До-о-о... - поддержал он голосом звучащий металл. Поднес вилочку к уху мальчика, девочки, опять мальчика. - До-о-о, до-о-о... - требовательно повторял он, пока, и у детишек губы не раскрылись.
Но лишь один из пятерых не сфальшивил. Илья Николаевич одобрительно кивнул мальчику, тотчас провел его по дорожке звуков: вверх - вниз. Мальчик одолел почти полную октаву.
Илья Николаевич записал фамилию мальчика с пометкой: "Хор. слух". Однако на отца Серафима рассердился. Как же так, чтобы священник, у кого вся служба из песнопений, не удосужился хотя бы слух развить у школьников!
Илья Николаевич любил пение. Был у него и голос - небольшой, но приятного тембра. Мария Александровна заметила, что особенно удаются ему песни задушевные, лирические, это и учла, составляя с мужем домашний дуэт.
Был он поборником певческой культуры. Не без его участия сложился хор воспитанников в Пензенском дворянском институте; приохотил он к пению и многих гимназистов в Нижнем Новгороде. А в должность инспектора народных училищ вступил уже с целой программой развития школьных хоров. Основы ее взял у корифеев педагогической науки, которую только что заново проштудировал.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сборник документальных рассказов о замечательных людях Ленинграда, мастерах своего дела — судосборщике Ф. В. Вишнякове, экскаваторщике В. И. Кукине, доярке Н. И. Брашкиной, инструментальщике Н. Н. Русакове и печатнице М. В. Щаденко.
Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дмитрий Алексеевич Мачинский (1937–2012) – видный отечественный историк и археолог, многолетний сотрудник Эрмитажа, проникновенный толкователь русской истории и литературы. Вся его многогранная деятельность ученого подчинялась главной задаче – исследованию исторического контекста вычленения славянской общности, особенностей формирования этносоциума «русь» и процессов, приведших к образованию первого Русского государства. Полем его исследования были все наиболее яркие явления предыстории России, от майкопской культуры и памятников Хакасско-Минусинской котловины (IV–III тыс.
1968 год ознаменовался необычайным размахом протестов по всему западному миру. По охвату, накалу и последствиям все происходившее тогда можно уподобить мировой революции. Миллионные забастовки французских рабочих, радикализация университетской молодежи, протесты против войны во Вьетнаме, борьба за права меньшинств и социальную справедливость — эхо «долгого 68-го» продолжает резонировать с современностью даже пятьдесят лет спустя. Ричард Вайнен, историк и профессор Королевского колледжа в Лондоне, видит в этих событиях не обособленную веху, но целый исторический период, продлившийся с середины 1960-х до конца 1970-х годов.
В работе впервые в отечественной и зарубежной историографии проведена комплексная реконструкция режима военного плена, применяемого в России к подданным Оттоманской империи в период Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. На обширном материале, извлеченном из фондов 23 архивохранилищ бывшего СССР и около 400 источников, опубликованных в разное время в России, Беларуси, Болгарии, Великобритании, Германии, Румынии, США и Турции, воссозданы порядок и правила управления контингентом названных лиц, начиная с момента их пленения и заканчивая репатриацией или натурализацией. Книга адресована как специалистам-историкам, так и всем тем, кто интересуется событиями Русско-турецкой войны 1877–1878 гг., вопросами военного плена и интернирования, а также прошлым российско-турецких отношений.
Автор — полковник, почетный сотрудник госбезопасности, в документальных очерках показывает роль А. Джангильдина, первых чекистов республики И. Т. Эльбе, И. А. Грушина, И. М. Кошелева, председателя ревтрибунала О. Дощанова и других в организации и деятельности Кустанайской ЧК. Используя архивные материалы, а также воспоминания участников, очевидцев описываемых событий, раскрывает ряд ранее не известных широкому читателю операций по борьбе с контрреволюцией, проведенных чекистами Кустаная в годы установления и упрочения Советской власти в этом крае. Адресуется массовому читателю и прежде всего молодежи.