Иллюзорный мир - [5]

Тихо.

Только в шее потрескивают сухожилия при повороте. Так! А там что такое? Джон пополз обратно по краю обрыва.

Вдруг впереди что-то бросилось из темноты, прямо перед Джоном выросла темная фигура. Он дернулся в сторону, почувствовал, что скользит по краю, и тут по голове что-то ударило как рухнувшая стена, и Джон, кувыркаясь, полетел в темноту, набитую искрами.

Он открыл глаза. Было яркое солнце.

Оно, поднявшись над горной цепью, било прямо в глаза. Джон заморгал и стал отворачиваться от его беспощадного света...

...И схватился, покрывшись холодным потом, за ствол карликового дерева, растущего прямо на обрыве.

Так он провисел секунду, обливаясь потом и глядя вниз. Насколько там глубоко? — сверлила мысль.

Глубины хватило бы.

Джон извернулся и поглядел на пару метров вверх, на край уступа, где стояла гостиница. Близко. Можно вскарабкаться.

Джон Тарди так и сделал.

Когда он появился перед входом в гостиницу, оказалось, что Обрывщик ораторствует перед импровизированным митингом, а четверо, от которых удрал Джон, стоят с виноватым видом между двумя стражниками с топорами перед пожилым дилбианином, сидящим на скамье с видом судьи.

— ...почту! — орал Обрывщик, размахивая руками. — Почта священна! Всякий, кто осмелится наложить лапу на доставляемую почту...

Появившийся Джон положил конец судебному процессу.

Потом, промыв порезы на голове и позавтракав концентратом с безвкусным пивом, Джон Тарди снова залез на спину Обрывщика, и они пустились в путь. Сегодня им предстояло пройти от « Острой скалы» до Кислого Брода и Лощин. Как узнал Джон, Лощины были землями родного клана Ужаса, и оставалось надеяться, что они настигнут Ужаса раньше, чем он туда доберется. Тропа вела через подвесные веревочные мосты и вдоль узких скальных карнизов, по которым Обрывщик шел не просто с привычной легкостью, а еще и в глубокой задумчивости.

— Эй! — сказал наконец Джон.

— А? Чего? — очнулся Обрывщик.

— Скажи мне одну вещь, — попросил Джон, ища любой способ заставить своего носильщика бодрствовать. — Как посол получил имя Мелкий Укус?

— А ты не знаешь? — воскликнул Горный Обрывщик. — Я думал, что это все вы, коротышки, знаете. Это из-за старика Кованой Ноги. — Обрывщик заржал. — Он напился и начал распространяться насчет коротышек. « Верну, — кричит, — старые добрые времена!» Ну, и решил он для примера начать с Мелкого Укуса — мы его тогда звали Коротыш. Идет он туда, распахивает дверь настежь — ага, не тут-то было. Коротыш ее тогда так наладил, чтобы открывалась только наполовину. Ну вот, значит, стоит это Кованая Нога у двери, шарит там одной рукой и орет: « Ага, Коротыш! Хрен теперь выйдешь! Я тебя, — кричит, — все равно...» А Коротыш тем временем берет что-то острое и раз его по пальцам, и еще раз! Кованая Нога, значит, заорал как резаный и руку выдернул. А дверь — хлоп!

Обрывщик довольно фыркнул.

— Значит, идет это Кованая Нога обратно в город, пальцы сосет. « Что стряслось?» — Его, значит, встречные и поперечные пытают. « Ничего» , — говорит Кованая Нога. « Да нет, что-то стряслось, ты на свою руку посмотри» , — говорят ему. « Я вам говорю, ничего! — орет Нога. — Он меня не впустил, чтоб я его не мог сцапать, я и вернулся.

А рука тут ни при чем, ерунда это с рукой. Так, — говорит, — мелкий укус» .

Хохот Обрывщика покатился между скальными стенами громом.

— Старому Кованой Ноге с тех пор проходу не было. Только он с кем-нибудь заведется, тот ему и говорит: « Смотри, Кованая Нога, щас от меня мелкий укус получишь!»

Джон Тарди тоже не удержался от смеха. То ли из-за самого случая, то ли из-за места и времени рассказа, но он живо себе представил, как это было, и это было смешно.

— А знаешь, — сказал Обрывщик через мохнатое плечо, когда Джон отсмеялся, — ты для коротышки ничего.

Он замолчал, будто в нем шла какая-то внутренняя борьба, потом остановился и сел, выбрав удобное место на тропе.

— Слазь, — сказал он. — И обойди вокруг, поговорим. Джон послушался. Он встал перед сидящим Обрывщиком, и их лица оказались на одном уровне. За мохнатым черным черепом высоко в небе плыли отдельные белые облачка.

— Понимаешь, — сказал Обрывщик, — у Берегового Ужаса пролилась кружка.

— Пролилась... — повторил Джон, но тут же вспомнил, что эта дилбианская идиома означает ущерб, нанесенный чести. — Из-за меня? Он же меня даже не видел.

— Из-за Мелкого Укуса, — сказал Обрывщик. — Но Мелкий Укус — он Гость в Хамроге и в Северной Стране. Ужас не может прямо призвать его к ответу за то, что отговаривал Дрожащие Коленки отдать Ужасу дочку, Ну-И-Фигура-У-Нее. А что-то он делать должен был и потому взял Смазанную Рожу.

— А, — сказал Джон.

— Так что если хочешь ее вернуть, тебе придется драться с Ужасом.

— Драться? — выдохнул Джон.

— У мужчины есть гордость, — сказал Обрывщик. — Вот почему я понять не могу, что тебе делать. В смысле, что ты для коротышки ничего себе. Не трус — вот как ты вчера с этой пьянью обошелся. Но как ты будешь драться с Ужасом — не понимаю, — сказал Обрывщик очень сочувственным тоном.

Джон Тарди молчаливо согласился с почтальоном на все сто.

— Так что ты будешь делать, когда встретишься с Береговым?