Иллюзия вечности - [6]

Удручающий внешний вид больницы, сам собою свидетельствовал о справедливости выражения «дома и стены лечат». Потому как эти стены скорее усугубляли болезненное состояние пациента. Серый в подтёках потолок. Бежевая краска стен, заляпанная грязными оттисками тысяч тел. Будто тиражируемая по всем подобным учреждениям брошенная каталка без колес. Годами подпирающая, какой-нибудь особо важный угол. Немытые окна.

По всему этому великолепию сейчас проносились люди в халатах и без. Тут же рядом стояли, сидели и лежали больные. Всё те же симптомы кровоизлияния повсюду. Мы шли и слушали, доносящиеся из громкоговорителей под потолком объявления о вызовах врачей.

Саша нагнулся: – Слушай сюда. Берём первого пожилого засранца в белом халате и припираем к стенке.

– Почему именно пожилого?

– Если я все правильно понимаю, то старики не жильцы. Улавливаешь? Им нечего терять. Они первые просекут ситуацию. Это жизненный опыт, как не крути. Плюс профессиональная смекалка. Врач всегда начеку. Удивить болезнью врача со стажем надо постараться. Тут, может, Филин, всё только начинается. Сколько у тебя ранений было?… У меня вообще все ноги избиты футболом на асфальтовой площадке. При падении как рубанком кожу снимает. Понимаешь? А родители? Да что говорить… – он махнул рукой. – То-то и оно. Знаю, что думаешь о том же, о чём и я. А в прогнозах, старик, опыт незаменимая вещь.

– Как скажешь. Пожилые так пожилые. Я вообще в полной прострации. Это всё бред какой-то…

– Кончай причитать, Филин. Разуй глаза. Пятка Исакова была в моих руках, и мы с тобой до сих пор по уши в его крови. Захочешь пожалеть себя, скажи заранее, чтоб я подготовился к тому, что скоро также потащу лучшего друга сюда на собственных плечах. Дотащу, не беспокойся! Дело не в… Смотри вон наш клиент! – Сашка неожиданно потянул меня в сторону курящего у окна врача преклонного возраста.

Мы подошли к статной фигуре в белом халате.

– Профессор, умоляю вас уделить нам внимание. Решается вопрос нашей жизни и… Да, только жизни. Всё чрезвычайно важно и всё такое… Поговорите с нами, потому что мы всё равно не уйдем отсюда, не прояснив для себя что, чёрт побери, происходит!

– Саша решительно взял врача за руку.

Доктор повернулся анфас, и я невольно ахнул. На испещрённом морщинами лице беспорядочно были наклеены пластыри с марлей, окрасившейся в красный цвет. Под скулой набухала нехорошая шишка. На руках мужчины скрипели перепачканные резиновые перчатки, из-под которых торчали узелки бинта. В зубах он зажал фильтр сигареты с более чем сантиметровым столбиком пепла. Через спущенные на кончик носа очки он посмотрел сверху на Сашу.

– Я не профессор, – пожилой врач улыбнулся, и с края одного из пластырей выступила свежая капля крови. Мужчина подобрал ее перчаткой. Затем вынул сигарету изо рта и бросил ее на пол. – Извините.

– Доктор, мы привезли сюда друга. Он истёк кровью из ран, полученных им в детстве. Молодой, крепкий парень. Может, он уже мертв. В институте медкабинет переполнен израненными людьми, так что кровь ведрами выносят. Здесь толпы калек. Что за чехарда? Словно эпидемия какая-то! Это вирус? Мы тут с другом приметили некую последовательность, но нам непременно надо знать мнение специалиста. Вы же врач? Да?! Вижу, что врач. Он, то есть Исаков, то есть друг наш, в детстве ногу порезал, понимаете. Порезал десять лет назад, а сейчас аукнулось. Странно, не находите? Не говорите ничего! Дайте закончить, – Саша поднял руки, предупредив желание врача ответить. – А потом на лице у него на наших глазах синяк за синяком и каждый кровить начал. Под одеждой еще. Да везде! Это куда годится? Что ж теперь, если я боксом в юности занимался или в футбол играл, конечно были травмы. Тут и говорить нечего. Джеб, джеб, кросс. И вот тебе на! Нокаут от выбитого зуба десятилетней давности! Здорово, но… Нам просто страшно, доктор, – он понизил голос, – скажите – почему?

Я порывался и сам что-нибудь добавить, но мой друг не оставил шанса. Главный вопрос был задан.

– Молодые люди, – врач положил ладонь на Сашино плечо, – не горячитесь. Что от этого проку? Мне ваши чувства объяснимы и вне всяких сомнений близки. Ищите ответа? Пожалуйста. Скажу как есть. Я и сам задался подобными вопросами с началом сегодняшней ночи. Несколько десятков раз до настоящей минуты я слышал их от других. И вот что я вам скажу – никакого ответа у меня нет. – Он развел руками в стороны. – Вот так. Нет и всё тут! Может, кто-то… но не я. Хоть и являюсь врачом, и вы обратились по адресу. Но впустую тратите время со мной. Скажу лишь, что все мы здесь столкнулись с исключительно невообразимой ситуацией. Такого не бывает, потому что просто не может быть. То, что произошло с вашим другом, вовсе не домысел. На этот час это привычный уже синдром. Нелепый и страшный. СТРАШНЫЙ, слышите? Сродни катастрофе в её самом прямом смысле. Хоть и нонсенс с точки зрения науки. Катастрофический нонсенс! Вот как… Поверьте, я сожалею, но не могу ничем вам помочь. Повторюсь, может кто-то знает. Может… Ищите ответа у них. Хотя вряд ли здесь кто-нибудь понимает в чём, собственно, дело. Но вы ищите, ищите! Мы ещё живы и это главное. Именно это и есть та правда, которую вы хотите найти. И возможно, что всё только начинается. Да упасет нас Господь! – он перекрестился раздутой рукой, отвернулся и на негнущихся ногах зашагал по коридору.